— Все это херня! Чушь! Элияс, ну скажи же ему что-нибудь…
Наши ссоры и оскорбления продолжались несколько часов. Я провел это время, размышляя о чем-то другом, не желая во все это вмешиваться. Компот? Трип? Действительно, эти объяснения как нельзя лучше соответствовали микстуре, которую приготовил нам колдун. Здесь, на континенте в этом нет ничего необычного, тут наркота идет на всю катушку, особенно, в самых отдаленных местностях. Сошествие Великого Духа в наши несчастные телесные оболочки? Именно это, вне всяких сомнений, и было целью факира.
В этой округе племена подчиняются законам «вуду». Того самого культа «вуду», который, вместе с рабами добрался до Карибских островов. «Вуду» помещает духов в каждом предмете, и этот дух всегда готов наказать тебя или же устроить какую-нибудь гадость. Дух чертовски силен и пытается избежать какого-либо контроля со стороны человека. Но его можно перемещать, «всовывать» в безразлично какую штуковину, животное или человека — словно электрическую батарейку, которую суют в какое-нибудь устройство. И эта как раз энергия может, к примеру, лечить болезни, и еще — как говорят — оживлять мертвецов.
Я много путешествовал и пережил много случаев, которые делают тебя стойким ко всему. Жалко времени, чтобы мне впаривали россказни про верования в какого-нибудь бога или любую добрую силу. Я иду по жизни в соответствии со своими собственными принципами, стараясь не творить вокруг себя слишком много зла. Дело в том, что я уверен: жизнь одна, и ее необходимо использовать за раз. Религии, легенды, потусторонний мир, духи и уж тайные учения — все это для меня сказки.
Но вот в Африке, должен признать, происходят странные вещи. У меня имеется определенный опыт в делах данного континента и вот там я сам убедился, в большей, чем где-либо еще степени, что имеются случаи многочисленных отравлений, темных делишек, сглазов, ведущих к смерти по невыясненным причинам. Был я свидетелем и многочисленных трансов и наваждений.
Это уж точно, в Африке имеются свои тайны.
Малышка прижалась ко мне, обхватила мои ладони и поздравила меня, передвигая свой маленький пальчик по ранам. На своем ломаном французском она говорила, что я Великий, очень Большой Дух, и при этом она отиралась об меня, агрессивная и переполненная деланным восхищением.
— Я делать. Ты ждать, не двигаться.
Она начала суетиться в кухне, растирая и смешивая пахучие травы вместе с кусками огромных орехов, при этом она невыносимо крутила своей попочкой.
— Жди. Я лечить.
Вскоре у нее получилась светлая, жидкая кашица, похожая на клей. Строя рожицы и смеясь, она заставила меня погрузить туда ладонь и долго массировала ее самыми кончиками пальцев.
— Теперь ты все хорошо. Ты руки вверх, не шевелиться!
И с тихим смешком она так и оставила меня, словно кающегося, с поднятыми вверх ладонями, ожидающего, пока смесь высохнет, сама же взялась за лечение остальных двух Великих Духов.
Как только микстура начала отлущиваться, я перестал чувствовать какую-либо боль. Еще к тому же самому вечеру, к нашему великому изумлению, на ладонях остались лишь белые полоски, едва-едва ощущаемые. Понятное дело, что Малышка отказалась давать какие-либо объяснения, лишь сообщив, что колдун сегодня утром приказал кому-то принести и оставить у порога нашего дома определенные составные чудесной мази.
А потом была боевая тревога. С рассветом Пауло был на пристани, проталкиваясь среди кучи смеющихся куджу, в общем раскардаке криков, беготни и куч ящиков.
Для Старика, который сам именовал себя шефом интендатуры, основной закон всех наших путешествий был выработан давным-давно:
— Джунгли, согласен. Но под задницей должно быть сухо, и никаких червей. Должно быть комфортно!
Поскольку же охота на М'Бумбу отличалась от наших обычных вылазок, и ради обеспечения нашего комфорта, Пауло не собирался на чем-либо экономить. В соответствии с новыми принципами, гласящими: «на сей раз мы не имеем ни малейшего намерения скучать», главный интендант опорожнял склад фактории.
Мы отправились на трех пирогах, самых больших, которыми мы располагали. Это были легкие лодки, длиной около десяти метров, каждая была выдолблена из одного древесного ствола, достаточно широкие и снабженные сорокапятисильными двигателями. Хватило бы и двух, но Пауло желал одну их них предназначить исключительно под потребности кухни и транспортировку пищи, потому что, во время наших предыдущих охот, он уже неоднократно жаловался на отсутствие под рукой «плавучей столовки».