— Да нет. Не такой он уже и страшный, как выглядит. Эти великаны почти никогда не дерутся. Вот, погляди!
Черный великан издал звук: «Хууумпф!», чуть-чуть приподнявшись. И оба молодых самца, которые только что расшумелись, разделились, и каждый побежал в свою сторону, чтобы спрятаться в кустах.
— Видал, какой авторитет? И никогда никаких проблем! Заметь, вождь — это всегда мудрец. Никакой несправедливости. Уважение и так далее. Он «cool», как вы это называете. Ты знаешь, я тут подумываю, а не поздороваться ли с ним. Выглядит симпатично, — прибавил он, отходя.
— Пауло, не глупи!
— А вежливость, — повернулся Старик, — и добрые соседские отношения? Слыхал про такие?
И старый придурок вошел в стаю горилл. Вождь сделал «Хууумпф!», которое, по-моему, ничего доброго не обещало, продолжая к нам приглядываться. Пауло шел медленно, очень осторожно, шаг за шагом, направляясь прямиком к вождю. Я довольно быстро успокоился. Похоже, что он в ситуации разбирается. Вообще-то, он никогда не рассказывал о своих встречах с гориллами, но, явно, дело с ними имел и знал, что делать.
Пауло остановился метрах в трех от самца-громадины, который поднялся. Росту в нем было значительно больше двух метров, и своей тушей подавлял кривоногую фигурку Старика.
— Блин, да что он вытворяет?
«Хуумпф! Хуумпф!» Самец гориллы ходил ходуном на месте. Мех на его плечах вздыбился, из-за чего он делался еще крупнее, вызывая еще более грозное впечатление. Все семейство перестало грызть побеги и внимательно присматривалось к зрелищу.
Вождь сделал шаг вперед и захрюкал еще громче: «Груумпф! Груумпф» После этого он начал топать ногами, что затряслось. Затем он вдруг как бы разозлился и начал бить себя в грудь мощными кулаками: настоящий тамтам, при звуках которого мы втиснули головы в плечи.
Земля под ногами гориллы тряслась. Хрюкания постепенно превратились в басовитые рычания… Пауло! Ведь его сейчас разорвут на кусочки.
Старик стоял перед лицом этой бури неподвижно, абсолютно игнорируя гориллу. Он даже не пошевелился, когда эта громадная масса ринулась к нему в пару скачков. Самец остановился прямо перед Пауло. Голова нашего приятеля доходила до груди вождя. В какое-то мгновение мне показалось, будто это уже конец.
И тут громадный самец внезапно успокоился и неподвижно остановился перед Пауло, который переждал несколько мгновений и постепенно начал опускаться, чтобы потом усесться на земле. Гигантская горилла поглядела на него, расставив свои короткие и толстенные лапы-столбы, после чего отвернулась, покачиваясь из стороны в сторону. «Хуумпф!» — и вот она уже уселась сама. Все остальные обезьяны вернулись к своим занятиям, полностью утратив интерес к происходящему. Пауло немного посидел, затем поднялся.
— Ну что… Было очень приятно, не правда ли? Заходите как-нибудь, — услышали мы его слова.
К нам он вернулся, улыбаясь во весь рот.
— Ну, я же говорил вам, что он совершенно спокойный парень! Понятно, что они строят из себя крутых, Тарзанов, но к другим не цепляются. Большинство охотников начинает стрелять, когда гориллы устраивают весь этот свой цирк, просто из страха! А ведь достаточно просто переждать. Это же стыдоба, стрелять в таких милых зверьков!
И он еще пару раз повторил: «Стыдоба, стыдоба!», после чего остановился, будто что-то вспомнил.
— Хотя, — прибавил он, — если говорить обо мне, то, когда я был помоложе, то следует признать… Не всегда по отношению к ним я был милым…
Впоследствии громадный самец с серебристой спиной довольно часто приходил к нам в гости со всем своим семейством. Как казалось, они перемещались вокруг озера по постоянному маршруту, поедая все побеги, траву, кору и плоды в одном месте, после чего переходили дальше, пока растительность не отрастала.
Если мы знали, что семейка находится поблизости, то оставляли за стенами форта кучи плодов. Как правило, за ними приходил тот молодой, который посетил нас первым. К подарку он приближался осторожно, на четвереньках, долго разглядывался, чтобы проверить, не находимся ли мы рядом. Потом пробовал один плод, старательно очищая его зубами. После этого захватывал все в охапку и относил еду в стадо, вечно теряя несколько штук по дороге.
Нас предупредили первые ливни, неожиданные и скорые, заливающие все и вся, повторяющиеся очень регулярно, через каждые два часа, в том числе и по ночам.
Сразу же я приказал выкопать внутри форта четыре канала, чтобы нас не залила вода.
В соответствии с предположениями, через четыре дня таких вот повторявшихся дождей начался истинный потоп. Это был плотный, неразрывный занавес громадных, падавших вертикально капель, и который окрашивал все вокруг в печальный серый цвет. Дождь в значительной мере остудил воздух, и он никогда не прекращался.