Они крепко обнялись и подошли к столу.
– Слава, – протянул мне руку шумный, пузатый гигант, с улыбкой в 64 наикрепчайших жёлтых зуба.
– Алексей.
– Пьёшь? – в лоб спросил он.
– Слава, -возмутились женщины.
– А что, – громыхал он. – Нормально!..
– Пью, – мягко ответил я.
– Это – хорошо, – авторитетно сказал Слава и сел рядом. – Споёмся!
Когда все объелись, решено было сделать перерыв, а позже, ближе к вечеру, налечь на уху.
– Давайте играть в прятки, – предложила Оля. – Только, чур, в лесу не прятаться, только в доме!
Выпитое подействовало на неё самым наилучшим образом. Она вся искрилась плутовством, и глаза её опять приобрели самое игривое выражение. «Эге, – подумал я, – что-то будет…»
Водить выпало Михаилу. Мы дружно кинулись в дом и разбежались по комнатам. Света и Ольга побежали вниз, Слава где-то отстал, а мы с Сергеем, не сговариваясь, полезли в бильярдную.
– Вздрогнем!
Мы выпили по полной. Сергей снова налил.
– За всё хорошее, Лех!
– Давай, – выдохнул я, а сам подумал, что если это будет продолжаться в таком темпе, уху в меня будут вливать через капельницу… Серёга разлил по третьей. Я мрачно сжал свою рюмку – помирать так с музыкой!
– Отставить! Вы что, сдурели! Сто-о-ять!
Мы вздрогнули. Из люка в полу торчала встревоженная голова Славки.
– Совсем спятили, – басил он. – Пьёте без авиационной поддержки! Так и до беды недалеко!
Он сел рядом и налил себе водку в стакан.
– Рюмки, – объяснил он мне, – они маленькие… Долго…
Мы выпили, и графин предательски опустел.
– У меня ещё есть, – нежно сказал Сергей.
– А это, – напомнил я, – уха… прятки…
– Нахуй прятки! – сказал Серёга и движением фокусника вытащил откуда-то из-за своей спины литровую бутылку водки. – Мы тут, блять, сейчас так все спрячемся, нас вообще ни хуя не найдут! – и дико захохотал.
– Так, ладно, – сказал я ещё через две рюмки. – Пойду-ка я перепрячусь…
– Жаль… – сказал Сергей.
– А говорил – пьёшь, – укоризненно пробормотал Слава. – Давай на посошок что ль…
Заглотив водку, я как можно тише спустился по лестнице на первый этаж. Там я увидел стоящего ко мне спиной Михаила, внимательно прислушивающегося к звукам в доме. Я замер и отошёл за угол. Он прошёл мимо меня и чудом не заметив, стал осторожно подниматься в бильярдную. Спустя пару мгновений там раздались отчаянные крики, хохот и звон посуды. Потом, судя по звуку, там кто-то упал… Я проскочил в гостиную, открыл какую-то дверь и юркнул в тёмную пыльную комнату – кладовку.
– Ой, – пискнула прятавшаяся там Оля. – Это кто тут?
Это – я, – сказал я и стал распускать руки.
– Нас почикают! – довольным шёпотом сообщила мне Ольга и прижалась ко мне всем телом.
Я гладил и тискал её довольно долго. Когда я окончательно вспылил, она вырвалась:
– Хватит, – она игриво оправила платье и убежала.
Я подождал немного и вышел из коморки прямо на Михаила.
– Ты там один? – подозрительно спросил меня он.
– Разумеется, – заверил его я.
Он тщательно проверил кладовку и успокоился.
Мы вместе вышли на улицу. Прятки всем уже наскучили. Все снова сели за стол, но без Светы – она занялась ухой. Михаил вынес шампанское. Мы выпили и зашумели.
День плавно перетекал в вечер, небо темнело, а мы всё продолжали гулять и веселиться. Оля, выпив шампанского, сбегала домой и вышла оттуда накрашенная, и в таком коротком платьице, что у меня загорелись глаза, и прочие жадные до удовольствий, места….
Слава, который постоянно мне подливал и говорил «Смотри, как умеют пить офицеры!» (из чего я сделал логический вывод, что офицеры пью как лошади), замер с открытым ртом, а потом, сглотнув, выпалил:
– Ну, Оль, ты даёшь – полный отпад!
Ольга игриво подпрыгнула и на миг все увидели её славную попку… Я налил водки и судорожно выпил.
«Держи себя в руках, держи себя в руках. Будь человеком! Тут её муж, её сестра. Ты в гостях! – говорил мне мой разум. Но моё озорное мужское сердце упрямо твердило – Не будь мудаком! Вперёд и пошло всё к чертям! Завтра она уедет. Навсегда! Вперёд! Sturm und Drang!»
От этого внутреннего дуализма я окончательно потерял голову, и стал пить со Славиком наравне, без Сергея, который сидел сонный и осоловевший.
– Мужик, – говорил мне Слава и наливал ещё. Он действительно был неутомим.
Я пил и думал: «Когда же я упаду, сейчас или от следующей рюмки?» Но я всё не падал и не падал, и тщательно старался закусывать. Пока что это помогало.
Потом мы танцевали. Оля учила меня и Славу движениям танго. Это было нелегко, так как все мы изрядно набрались, а изумительные Олины ножки будоражили меня до дрожи в коленях. Когда она ненароком касалась меня своим наэлектризованным телом, у меня от желания темнело в глазах и топорщило брюки. Что бы скрыть это, я был вынужден отказаться от танго и снова сесть за стол.