Мы вступили в эпоху сплачивания коллектива. Но наш коллектив складывается не единственно в цехах и отделах, лабораториях, он складывается также и дома, куда мы приносим с работы наши огорчения, радости, страсти. Предлагаемая идея защиты наших жен укрепит тылы и, следовательно, наши ряды.
Другая идея — зоны отдыха. Я имею в виду не берег Дона, а наши цехи. Тут мы до сих пор на нуле, хотя средства нам отпущены, и немалые. В каждом цехе должна быть своя зона отдыха.
Первый корпус! Это же 28 гектаров супержелезного пространства — а есть ли там хоть один зеленый листочек? Микроклимат среди железа играет особую роль, это давно доказано научно. У нас запланированы комнаты технологической разгрузки — но где они? Словом, идею следует запустить на орбиту. Это должно быть сделано завтра, ибо требовалось еще вчера.
5-й оратор. Разрешите мне? Я очень коротко. В прошлом году строители провалили план жилья; видимо, провалят и в этом. Давайте построим стоквартирный дом методом самостроя. Хоть немного рассосем очередь, закрепим кадры. Мое подразделение могло бы выделить 20 человек на это строительство — при соответствующем количестве квартир, разумеется. Сейчас начнем, к Новому году кончим. У меня все.
6-й оратор. Предлагаю в первом корпусе покрасить полы. Краска на складе имеется: салатная, голубая и беж. Выпишите мне двести килограммов, я начну завтра же.
7-й оратор. К нам часто приезжают бригады артистов, писателей. Мы проводим встречи, семинары — это хорошо. Это оживляет нашу работу. Но мне кажется, мы забыли об одном важном моменте. «Атоммаш» есть не только прямое следствие научно-технической революции, он есть ее прямое продолжение в металле. Мы призваны утолять энергетический голод стран содружества. Да! Но это не единственная наша задача. Мы всеми силами гоним план, а наши научные интересы отодвинуты в дальние дали. К нам уже приезжали ученые, но я считаю: этого мало. Мы должны выйти на прямую связь с Академией наук. Мы могли бы стать технологической базой науки. И не только это. Со своей стороны мы могли бы предъявить ученым наши технологические претензии. Ведь у нас даже в штатном расписании сказано: такую-то должность занимает кандидат наук. Скидка дается исключительно на молодость «Атоммаша». Всесоюзная летучка журналистов — это, разумеется, хорошо и полезно, но научный симпозиум энергетиков или физиков был бы не менее продуктивным, уверяю вас.
Следующая проблема. То и дело восклицаем о XXI веке. Но давайте прежде осмыслим, где сами пребываем. Что мы, по сути, производим? Не что иное, как паровые котлы со всякими там патрубками, задвижками, заглушками, рассчитанными на работу в условии радиации и потому нуждающимися в металле особого качества. Далее: какова наша цепочка? Атомы выделяют тепло своих ядер — нагреваем этим теплом воду — превращаем ее в пар — пар крутит лопатки турбины — получилась электрическая энергия. В начале цепочки вроде в самом деле XXI век, хотя давайте не будем навязывать ему своих колоколен, может, он, двадцать первый, такое учудит, что нас начисто зачеркнет и заново перекроит. Но что мы имеем в середине цепочки? Дремучий пар, XIX век, тут уж никуда не денешься.
Вы скажете, мы технари. Пусть ученые найдут новые переходы одного вида энергии в другой, а мы поставим это на поток. А пока наука не нашла нового способа, будем производить паровые котлы и давать при этом 70 процентов стружки, об этом здесь уже говорилось. Когда «Атоммаш» заработает на полную мощность, мы будем производить десятки тысяч тонн стружки из особокачественной стали. А ведь уже сегодня известен способ сандвича, когда корпус реактора накручивается из рулона и сам становится как бы рулонированным. Я понимаю: моя идея о новой технологии равносильна предложению реконструировать «Атоммаш». Но я подал свою идею без обертки, в голеньком виде, не прикрытом даже экономическими наметками. Но все равно рано или поздно мы придем к новой технологии, мы не сможем быть столь расточительными, тут миллиарды превращаются в стружку.
И еще немного о качестве. Как можно так строить? Иду по первому корпусу. Дошел до сто шестой оси, смотрю на третью половину, а там раковина зияет, даже не раковина, а дупло какое-то. Этак и колонка может обрушиться. Необходимы срочные меры.
Председатель. Как мы договорились, оценки здесь не выставляются. Слушали прилежно. Будем размышлять. Следующее заседание мозгового центра состоится в семь часов утра, о дне будете предупреждены. А сейчас время позднее, не пора ли к нашим женам. Этот вопрос мы действительно проглядели. На наших глазах совершились три трагедии, но никто и бровью не повел. Приложим все силы, чтобы вернуть беглянок. Вечер жен организуем на той неделе.