Когда ты стонала от боли
И бил тебя пьяный супруг,
Они, не поняв своей роли,
Глухими прикинулись вдруг.
Когда ты рожала на поле
И губы кусала от мук,
Они, не поняв своей роли,
Слепыми прикинулись вдруг.
Сторонкой земные печали
Легко обходя за версту,
Немало стихов написали
Они про твою красоту.
И я виноват с ними вместе,
И мне твои слезы в укор:
Бывал я неискренним в песне.
Прости меня, женщина гор!
Когда тебя плеткой ударил
Отец твоих малых детей,
Я сердце под плеть не подставил
И пел об улыбке твоей.
И разве ты в том виновата,
Что, мартовский праздник любя,
Порой, улыбаясь с плаката,
Ты не узнавала себя?
Тебе, нарядившись, сплясать бы,
Да все недосуг, недосуг.
Наряды со дня своей свадьбы
Не ты ли сложила в сундук?
А мне б за столом райсовета,
Мужей атакуя иных,
Поставить по долгу поэта
Вопрос о нарядах твоих.
Хочу, чтоб носила ты горский
Наряд, что приятен для глаз,
В котором тебя на подмостках
Я видел в ансамбле не раз.
Хочу, чтобы в доме забота
Не гнула тебя как жену.
Хочу, чтобы в поле работа
Несла тебе радость одну.
Хочу тебе доли счастливой,
Но бой за нее до сих пор
Я вел, как поэт нерадивый.
Прости меня, женщина гор!
Ни разу кинжала из ножен
Не вырвав в защиту твою,
Я был чересчур осторожен,
А это как трусость в бою.
Ударило сердце тревогу.
Клянусь я грядущим годам —
Отныне ни мужу, ни богу
Тебя я в обиду не дам!
Всем бедам твоим и мытарствам
Дать бой — это славный удел.
Невежество вместе с дикарством
Беру, как солдат, на прицел!
* * *
Не знают секретов в ауле,
Известны все новости тут.
И сакля Али словно улей, —
Как пчелы, соседи снуют.
С утра в ней портнихи, стараясь,
Шьют свадебный пестрый наряд.
Мелькают иголки, вонзаясь
Как будто бы в грудь Асият.
А в комнате с новенькой шторой,
Взяв ножницы, чья-то рука
Ковер подрезает, который
Был только что снят со станка.
Ах, люди, вы словно слепые, —
С ковром перепутали жизнь.
И ножницы ваши тупые
По сердцу невесты прошлись.
Не с лишней, все спутавшей чарки
В дверь пяткой стучался иной:
В обеих руках, мол, подарки,
Смотрите, я щедрый какой!
Подарки, дары, подношенья —
Идет ходуном голова.
Бесплатное к ним приложенье
Людских пожеланий слова.
Вам видеть своими б глазами
Объявленной свадьбы канун.
Пред Асею зеркало в раме
Поставила тетя Халун.
И речитативом напевным
Сказала:
«О гордость семьи,
Пусть внуки твои при тебе в нем
Увидят седины твои».
Платок подарить — не убыток,
Но как не промолвить Фатьме:
«Лет столько живи, сколько ниток
Найдешь ты в его бахроме!»
Кастрюля подарена Асе,
И сказано к месту вполне:
«Пускай не тоскует о мясе
Кастрюля на жарком огне!»
Кувшины, тарелки и блюдца
Весь стол полонили — взгляни,
А рядом соседки толкутся,
И хвалят подарки они:
«Нарядней не видела шали!»
«Ах, шелк туркестанский так мил!»
«Ах, где эти кольца достали?»
«А туфельки кто подарил?»
Но, выйдя на улицу вскоре,
Взялись они (экая прыть!),
Как стая сорок тараторя,
Дареные вещи хулить.
«Подушки темнее, чем тучи!»
«Посуда трактиру под стать!
Могла б Хадижат и получше
Приданое дочери дать!»
«Подарков немного, пожалуй,
Машину просить не расчет,
За раз их осел захудалый
К Осману во двор отвезет».
Живут, словно змеи, состарясь,
В аулах у белых вершин
И женские сплетни, и зависть,
И грубые шутки мужчин…
Смеркается. Тонкою пряжей
Дождь к листьям и травам прильнул.
Утесы безмолвною стражей
Бессменный несут караул.