На глаза Лань навернулись слезы, дыхание стало учащенным. Она покачала головой. Одинокая слезинка скатилась по щеке Лань, когда она потянулась к Цзэню.
– Нет, я не…
В столице прозвучал взрыв демонической ци. Голубая дуга пересекала ночное небо, устремившись к ним, как падающая звезда. В мгновение ока Цзэнь притянул Лань к себе и отскочил на дюжину шагов, к соснам, что росли на вершине горы.
Эрасциус рухнул на скалы водоворотом демонической и металлической ци. Очертания Лазурного Тигра мерцали над его головой, словно подмигивающие звезды. Оба были серьезно ранены.
Эрасциус поднял голову, и сияние его Бога-Демона исказило лицо Зимнего мага. Когда его взгляд упал на них, Цзэнь отметил, что еще никогда не видел, чтобы королевский маг потерял контроль. Отчаялся.
Эрасциус указал на них пальцем и выдохнул:
– Сначала Дракон. Займись сначала Драконом…
Вторая вспышка ци оборвала его слова. В небе будто бы разошелся шов, и пламя самих Десяти кругов ада излилось на землю. Эрасциус поднял голову и закричал, когда его поглотило пламя, настолько мощное, что даже Бог-Демон не смог защитить королевского мага.
Цзэнь и Лань, спрятавшись среди сосен, стояли на коленях в снегу. С сердцами, бьющимися в одном ритме, они крепко держались друг за друга. Но Лань не отвела взгляда от элантийского мага. Цзэнь тоже пристально смотрел на человека, чье тело покрывалось шрамами, чей режим был ответственен за жестокое обращение со всеми народами этих земель.
Откуда-то из-за спины Эрасциуса показалось золотистое сияние. Оно вытянулось в кроваво-красный хлыст, излучающий огонь. Хлыст этот рассек воздух и обвился вокруг шеи мага.
Глаза Эрасциуса расширились, рот приоткрылся в выражении искреннего неверия в то, что его можно было так просто победить. Удивление Зимнего мага длилось долю секунды, прежде чем его пронзил порыв потусторонней ци.
В мгновение ока его не стало: на месте Эрасциуса была всего лишь пустая оболочка из металлической брони и нескольких тлеющих угольков, парящих в воздухе.
Фигура Тигра дрогнула, его ци замерцала, поскольку демоническую сделку нарушила смерть того, к кому он был привязан. Форма Бога-Демона рассыпалась на тысячи тысяч кристаллов, которые повисли в ночи как звезды.
Затем эти кристаллы медленно слились в единую голубую жемчужину.
Сверху из печати Врат спустилась фигура. Красное ханфу колыхалось, как если бы тело того, кто его носил, было окутано пламенем. Ядро Лазурного Тигра вибрировало вокруг него, как вода.
ХунИ и сам стал подобен жидкости, когда прикоснулся к ци Бога-Демона.
Цзэнь закричал, но было уже слишком поздно. Стоило принцу начать привязывать к себе Бога-Демона, как по горам пронесся вихрь ци. Ядро Тигра взорвалась, щупальцами обвилось вокруг ХунИ, вонзаясь в его кожу, плоть, кости.
Наследник императора глубоко вдохнул и поднял руки. Когда Алый Феникс и Лазурный Тигр встали на дыбы, сами небеса, от горизонта до горизонта, казалось, озарились красным и голубым.
Принц рассмеялся, повернувшись к Цзэню и Лань.
– Кланяйтесь, – прогремел ХунИ, и позади него пронесся порыв неземного ветра. – Перед вами самый могущественный император, который когда-либо только ступал на эти земли. Теперь Последнее царство принадлежит мне. И я собираюсь править им, используя силу четырех Богов-Демонов.
«Прикрой нас», – Цзэнь отдал приказ Черной Черепахе. Он почувствовал, как из его тела выплеснулась энергия Бога-Демона, когда тот повернулся к двум древним существам по ту сторону горного хребта. Сила воли Черепахи начала обвиваться вокруг разума Цзэня в попытке завладеть тем, что от него осталось.
Стиснув зубы, Цзэнь повернулся к Лань и выдавил:
– Дракон. Другого выхода нет. Сун Лянь…
Когда она взглянула на него, все слова тут же вылетели из его головы. Эмоции Лань всегда отражались на ее лице, так что застывшее на нем выражение раскрыло Цзэню все, что ему нужно было знать.
Лань обняла его. Она так крепко прижалась к нему, что Цзэнь почувствовал дрожь ее тела. Когда Лань была в его объятиях, хаос в голове утихал, а тени, которые всегда были так близко, казалось, уступали место свету.