Цзэнь мягко опустил руки ей на поясницу. Повернул лицо, чтобы вдохнуть ее запах. Волосы Лань щекотали щеки Цзэня, когда у ее виска он пробормотал:
– Скажи «да», Лань. Всего одно слово. Ведь обычно ты говоришь куда больше.
Она зарылась мокрым от слез лицом ему в шею. Он почувствовал, движение ее губ.
– Да.
Позади них ветер шевелил лежащий на горных вершинах снег. Яркий луч лунного света прорезал облака, и в его свечении появилась змеевидная форма. Существо повернуло к Цзэню голову.
В школе мастер Геомантии Фэн прочитал по костям обстоятельства рождения Цзэня: как плыли звезды и дули красные пески, а слова, вырезанные на костях дикой лошади, предрекли его судьбу.
И мир шептался о трагической истории его народа и о том, что последнему наследнику Мансорианского клана было суждено пойти по тому же пути.
И вот спустя почти сотню циклов после трагедии, произошедшей с его прадедом, он сам готовился принять тот конец, которого всю жизнь старался избежать.
И все же его жизнь сложилась по-другому. Если бы Цзэнь мог закрыть глаза и выбрать конкретный момент, когда стал отклоняться от избранного пути… это был бы момент, когда в многолюдном чайном домике Хаак Гуна он заметил девушку в белоснежном пао, чей голос был подобен перезвону серебряных колокольчиков. Она притягивала его взгляд, как будто центробежная сила, более могущественная, чем он мог себе представить, манила их друг к другу. И вот, когда Лань подняла взгляд и посмотрела ему в глаза, что-то встало на место. Инь перешла в ян, их нити соединились, чтобы переплестись в одну историю.
Жизнь, смерть. Создание, разрушение. Сила, слабость.
А в центре всего этого: баланс.
Сегодня ночью они собирались вернуть его этой земле и ее народу.
Ксан Тэмурэцзэнь поднял лицо навстречу свету Бога-Демона и сказал:
– Серебряный Дракон Востока, я хочу предложить тебе сделку.
28
Захватив генерала, вы выиграете войну.
Воспользовавшись хаосом, который царил на площади, она, подобно ночным призракам, спустилась на Небесный дворец.
Ешин Норо Дилая всегда предпочитала язык меча языку теней. Она с удовольствием бы оказалась на площади, окунулась в жар битвы, ощутила бы трепет от владения своим дао, как частью ее собственного тела. Ее мать называла это смертельным танцем.
Она крепче сжала рукоять Соколиного когтя, поглаживая кольцо для большого пальца и думая о женщине, которая владела этим мечом до нее.
Присмотри за мной, Энян.
Дворец выходил окнами на юг, со всеми его шумными фонтанами и величественной аллеей, которая тянулась вглубь города, приглашая людей собираться, как овцы, чтобы чествовать притаившихся в его стенах кровожадных монархов. Поэтому Дилая и остальные зашли с севера. Здесь было темнее и тише, а риск наткнуться на одного из тех демонических практиков, выпущенных на свободу Ксан Тэмурэцзэнем, являлся минимальным.
Дилая старалась не зацикливаться на том факте, что они сражались на одной стороне – в конце концов, в данный момент у них был общий враг. Хуже было то, что Сун Лянь не рассказала ей об альянсе, заключенном с Тэмурэцзэнем. Но к отвращению Дилаи, все только сыграло им на руку.
Благодаря мансорианским демоническим практикам, площадь превратилась в кладбище элантийских солдат. Даже лучше: они уничтожили большую часть элантийских сил в городе, включая королевских магов. Дилая также полагала, что им просто повезло, что эти демонические практики не набросились на нее или на ее отряд.
«Ты слишком много думаешь», – сердито отругала она себя и очистила разум, чтобы сосредоточиться на предстоящей миссии.
Она приземлилась на парапеты дворца. Как бы сильно Дилая ни презирала это здание и все, что оно когда-то символизировало, от вида элантийского символа над ним у нее скрутило живот.
Неважно. Скоро это знамя будет снято.
Дилая взглянула на небо. Похоже, Лань решила перенести битву в другое место. На севере, над горами, окружающими город, на фоне снежных облаков мерцали неземные огни: красные, синие, серебристые и черные. По городу прокатывались потоки демонической энергии, настолько сильные, что она едва могла ощущать что-либо еще.
– Будь осторожна, маленький лисий дух, – пробормотала Дилая ветру.
Кто-то задел ее локоть. Дилая протянула руку, чтобы схватить Чо Тая, прежде чем тот свалился бы со стены.
– Постарайся не шуметь, – прошипела она. К сожалению, только Чо Тай знал расположение комнат во дворце, вот почему она и взяла его себе в пару. Дилая должна была защищать его, пока они не окажутся внутри. Тогда остальные присоединятся к ним, и вместе они захватят дворец.