Заклинатель Духов свирепо посмотрел на нее, но какой бы колкий ответ ни готов был сорваться с его языка, он промолчал, потому что рядом с ним приземлился еще кто-то. Взмах белого, вспышка вееров, и Эланжуя с легкостью и грацией кошки опустилась на крышу.
Дилая воздержалась от дальнейших препирательств и выпрямилась. На крышах храмов и ближайших к ним парапетах она уловила вспышки теней и мельчайшие искры пламени.
Их армия заняла свои позиции.
Дилая посмотрела вниз, на дворцовый двор. Он был пугающе пустым, главные двери были закрыты. Она почувствовала энергию металлических заклинаний, распространяющуюся по воздуху горьковатым запахом. Видимо, некоторые из них были все еще живы и предпочли забаррикадироваться за стенами дворца. Они, должно быть, укрепили оборону и подперли двери.
Трусы.
– Я собираюсь снести эти двери, – сообщила Дилая Чо Таю и Эланжуе. – Но вокруг не должно быть помех. Так что вы двое оставайтесь здесь, пока не станет безопасно. Эланжуя, позаботься о том, чтобы Чо Тай не свалился с парапета.
Протесты Заклинателя Духов растворились в ветре, когда, ударив струей ци по пяткам, Дилая с идеально отточенным рывком взлетела в воздух.
Она приземлилась на самый нижний ярус изогнутой терракотовой крыши, откуда открывался прекрасный вид на двери. В ее памяти они были красными с большими золотыми молотками, вырезанными в форме четырех Богов-Демонов. Теперь же двери были голубыми, а серебряные молотки – изготовлены в форме львов.
Дилая нарисовала напротив входа Разрушающую печать и активировала ее вспышкой собственной ци.
Двери скрипнули, раскололись, но не сдвинулись с места.
Раздраженная Дилая уже занесла руку, чтобы нарисовать еще одну печать, когда рядом с ней материализовались две фигуры.
Безымянный мастер Ассасинов появился так тихо, что даже когда он использовал Искусство Света, Дилая не почувствовала его ци. Он поднял руку, жестом приказывая ей остановиться. Дилая повиновалась.
– Ты избрала путь стали, Ешин Норо Дилая, – сказал он голосом, напоминающим шуршащий между соснами ветер. Она почувствовала, как он направил свою ци к дверям – тонкую, стабильную струйку, куда более мягкую, чем ее взрывная печать. Эта струйка завитками пробиралась в трещины между деревом и металлом. – Иногда путь теней, которому я обучаю, подходит лучше.
Скажи ей подобное кто-то из сверстников, Дилая, возможно, возразила бы: «Коровий навоз твой путь теней, я сделаю так, как захочу». Но перед ней стоял один из мастеров, а обучение, как и кодекс поведения школы, глубоко отпечатались в ее создании. Дилая приклонила голову.
– Да, шифу.
Безымянный мастер бросил на нее непроницаемый взгляд, как будто мог слышать ее мысли. И вот он согнул мизинец, и двери, о чудо, с щелчком начали открываться.
– Пригнись, – сказал Безымянный мастер.
– Что… – начала Дилая, но его уже и след простыл. Она услышала свист выпущенной стрелы и рефлекторно взмахнула Соколиным когтем. Сила удара сбила стрелу с курса, но меч вылетел из рук Дилаи. Когда стрела вонзилась в крышу, Дилая отметила, что та – и наконечник, и древко, и оперение – была полностью изготовлена из металла. Соколиный коготь с лязгом приземлился в дюжине шагов позади нее.
Дилая схватилась за второй меч, Волчий клык, но еще одна стрела уже была выпущена. Она попыталась увернуться, когда перед ней появился бледный силуэт. Эланжуя метнулась, поймав вторую стрелу металлическими пластинами одного из своих вееров.
Дилая спрыгнула с крыши и подняла Соколиный коготь.
– За мной должок, – крикнула она.
Воздух огласили крики; элантийские стражники устроили обстрел из теперь уже открытых дверей дворца. Эланжуя бросилась к ним, вращая веерами. Ее пао кружилось, как будто в танце. Безымянный мастер вышел из печати Врат и полоснул ближайшего охранника кинжалом по горлу. За ним следовал мастер Нур, размахивая хлыстами со стальными наконечниками. К ним присоединился ЧуЭ, выпускающий стрелу за стрелой с такой скоростью, какой бы Цао, мастер Стрельбы из Лука, мог бы гордиться.
Когда из ночи появились ученики Школы Белых Сосен, расчищающие себе путь во дворец, Дилая почувствовала, как от эмоций свело горло. Сверкнув Соколиным когтем, она поспешила присоединиться к остальным. Возможно, Ешин Норо Дилая была захвачена моментом, надеждой, что этой ночью им наконец удастся победить, но она чувствовала, как ее руку направляет не только инстинкт.
«За тебя, Энян, – подумала она в смертельном танце. – За вас, мастера».