На экране появилось уведомление о новых письмах. Макфол просит генераторы инфразвука, планируя забрать их до обеда. Странно, что не позвонил, при такой срочности. Едва Ковальский дочитал, раздался звонок - лёгок на помине.
- Привет, Майкл.
- Привет. Мне нужны генераторы, я тебе в письме подробно написал.
- Да, как раз прочёл. А разве на сегодня что-то намечается? Не помню такого в планах.
- Нет, но, похоже, динамика выше, чем принята в расчётах. Котел закипает с опережением графика, мы решили спустить пар сейчас.
- А что местные?
- О-о-о, - разочарованно протянул Макфол. - Это такие тупицы. Ты же знаешь, я работал здесь ещё в конце восьмидесятых и в середине девяностых. С тех пор уровень сильно упал. Приходится почти всю работу делать за них.
- А спецслужбисты?
- Так это самые кретины. Они расслабились без контроля - от них требуют лишь отчётность и удержание населения в покорности.
- Последнее-то не тривиально.
- Да, но это если бы они в самом деле этим занимались. Но работа с аборигенами ведётся лишь на бумаге. Изредка сажают случайного активиста для устрашения. Такая деградация за десять лет... Котел бурлит, а они и глазом не ведут.
- Понятно. Надо внести коррективы в расчёты, я позабочусь. И дай знать, если снова заметишь отклонения от плана. Пока не могу плотно мониторить всю ситуацию.
- Не вопрос. Так что с генераторами?
- Забирай, мне пока без надобности. Я бы даже со своими ребятами отправил, но сегодня они заняты. И раз уж зашла речь о генераторах и выпускании пара. Эти больше для паники и депрессии, а тут энтузиазм нужен. Но для этого у меня штуки тоже есть.
- Хорошо пришлю кого-нибудь из своих, возьмут и то, и другое. Как успехи в создании отвлекающей легенды?
- Следи завтра за новостями.
Майкл усмехнулся и попрощался.
Генераторы забрали через несколько часов, пришлось покинуть кафе.
* * * * *
Суд назначили на утро понедельника. Для Мандаринова нет ничего хуже раннего утра, особенно в понедельник. Невыспавшийся и угрюмый, он добирался до суда, одновременно пытаясь сосредоточиться хоть на какой-нибудь из возникающих мыслей.
Насчёт суда никаких иллюзий. Ясно, что приговор будет копией постановления прокурора. Даже не любопытно, кто из судей выполнит эту работёнку сегодня.
Судья оказалась незнакомой. Раньше Мандаринов не встречал её ни на своих процессах, ни на чужих. Похоже, судьёй она вообще недавно работает - уж больно молода. Хотя в этом случае, молодость не означает кристальной честности, вообще никакой честности не означает.
Зачем они только требуют себя называть «Ваша честь». Остатки совести, наверно, убаюкивают.
Сейчас в судьи, как правило, попадают девочки, проработавшие секретарём при тётке в халате два-три года и получившие заочно юридическое образование. К этому моменту они уже знают, кого слушаться, а на кого плевать. Ну и конечно, никто из них не рассматривает закон, как руководство к действию, только как досадную помеху на пути вынесения нужных серьёзным людям решений.
Вообще, если кто-то в будущем вдруг решит написать советы, как стать диктатором-неудачником, то первый из них будет звучать как-то так: «Наберите в судьи глупых, но амбициозных женщин и освободите их от какой бы то ни было ответственности за вынесенные приговоры».
Народу в зале собралось прилично: подсудимые, адвокаты, родственники. Мандаринов расположился в среднем ряду и, наблюдая за чужими процессами, стал ждать своей очереди.
Рассмотрение дел занимает считанные минуты, заканчиваются они типичным штрафом, всё знакомо. Никаких новых трюков никто не придумал, всё известное и не работающее, осуждённые выходят из зала один за другим.
Внезапно размеренный процесс застопорился. Судья удивлённо посмотрела на секретаря, когда та дошла до озвучивания показаний задержанного.
- Считаю, что против меня совершено преступление, - монотонно прочла секретарь, - по сто сорок девятой статье уголовного кодекса. С целью скрыть это преступление, задерживавшие меня сотрудники даже не пытались составить протокол на месте.
Мандаринов оживился.
Любопытно. Неужто кто-то разогрел большую сковородку и теперь собирается бросить на неё змеюку в балахоне?
- Вы подтверждаете показания из протокола? - спросила судья молодого парня.
- Безусловно. Также я подал заявление по поводу преступления, совершённого против меня, вот его копия.
Он прошёл к судье с бумажками.
- Как вы видите, - продолжил парень, вернувшись, - свидетельские показания из протокола по моему делу не могут быть использованы в этом суде, поскольку свидетели сами подозреваются в преступлении.