Управляющий ухмыльнулся, его густые белые брови как будто ползли ввысь, а зубы продемонстрировали все оттенки надгробного мрамора.
— Мне очень жаль, что я вас прерываю, — сказал он. — У нас редко бывают знаменитости, и я просто… я должен быть уверен. Вы Аполлон? Я имею в виду… Аполлон?
Его голос звучал восторженно. Я посмотрел на моих приятелей-сатиров. Глисон кивнул. Гроувер энергично замотал головой.
— А что если так? — спросил я.
— Ох, мы бы оплатили ваши покупки! — вскричал руководитель. — Мы бы постелили красную ковровую дорожку!
Это был грязный трюк. Я всегда был неравнодушен к красным ковровым дорожкам.
— В таком случае, да, — сказал я. — Я — Аполлон.
Управляющий взвизгнул. Звук был немного похож на тот, который издал Эриманфский вепрь, когда я подстрелил его в зад.
— Я знал! Я ваш фанат. Меня зовут Макрон. Добро пожаловать в мой магазин!
Он взглянул на двух своих работников.
— Вынесите красную ковровую дорожку, чтобы мы смогли закатать в нее Аполлона. Но сначала давайте быстро и безболезненно убьем сатиров. Это такая честь!
Работники подняли свои пистолеты для наклеивания этикеток, готовые отметить нас как уцененный товар.
— Подождите! — закричал я.
Работники заколебались. Вблизи я заметил, как сильно они похожи: одинаковые копны темных сальных волос, одинаковые застекленевшие глаза, одинаковые неподвижные позы. Они могли оказаться близнецами или (эта мысль ужаснула меня) изделиями c одного и того же конвейера.
— Я, хм, эм… — заговорил я, стараясь напоследок выдавить из себя что-нибудь поэтичное. — Что, если на самом деле я — не Аполлон?
Усмешка Макрона поблекла.
— Ну, тогда я убью тебя за то, что расстроил меня.
— Хорошо, я — Аполлон, — произнес я. — Но вы не можете убивать своих клиентов. Это не лучший способ управлять магазином, торгующим армейскими товарами.
Позади меня Гроувер боролся с тренером Хеджем, который отчаянно пытался разодрать пакет гранат для всей семьи, проклиная при этом защиту упаковки от случайного вскрытия.
Макрон всплеснул мясистыми руками.
— Я знаю, это ужасно грубо. Извините, владыка Аполлон.
— Так… Вы не будете убивать нас?
— Ну, я же сказал, что вас не убью. У императора есть на вас планы. Вы нужны ему живым!
— Планы, — повторил я.
Я ненавижу планы. Они напоминают мне все эти надоедливые вещи вроде ежевековых планерок Зевса или опасно сложных атакующих манёвров. Или Афину.
— Но мои друзья… — я запнулся. — Вы не можете убить сатиров. Такой бог, как я, не может быть завернут в красную ковровую дорожку без своей свиты!
Макрон посмотрел на сатиров, всё ещё дравшихся за упаковку гранат.
— Хм, — сказал управляющий. — Извините, владыка Аполлон, но, видите ли, это мой единственный шанс вернуть расположение императора. Я полностью уверен, что сатиры ему не нужны.
— Хочешь сказать… ты у императора в немилости?
Макрон вздохнул. Он начал подворачивать рукава, как будто готовился к непростому и муторному убийству сатиров.
— Боюсь, что да. Сам-то я точно не просил высылать меня в Палм-Спрингс. Увы, принцепс довольно привередлив в отношении своей охраны. Мои войска слишком часто оказывались неисправными, и он выслал нас сюда. Он заменил нас этой ужасной бандой стриксов, наемников и Больших Ушей. Можете в это поверить?
Я не мог ни поверить, ни понять. Большие уши?
Я изучил обоих работников, все еще застывших на месте с пистолетами для этикеток наготове. Взгляд у них был бессмысленным, а лица ничего не выражали.
— Твои работники — автоматоны, — догадался я. — Это бывшие войска императора?
— Увы, да, — сказал Макрон. — Хотя они все еще работают. Как только я доставлю вас, император обязательно поймёт это и простит меня.
Сейчас его рукава были закатаны выше локтей, являя старые белые шрамы, как если бы его предплечья были поцарапаны отчаявшейся жертвой много лет назад…
Я вспомнил свой сон об императорском дворце, претора, склонившегося перед своим новым императором.
Я слишком поздно вспомнил его имя.
— Невий Суторий Макрон.
Макрон улыбнулся своим автоматонам.
— Поверить не могу, Аполлон меня помнит! Какая честь!
Его роботизированные работники оставались невпечатленными.