— Быстро опускаемся.
— При погружении время течет быстро. А подъем всегда кажется медленнее. Можете и дальше смотреть, но пока не достигнем дна, почти ничего больше не увидим.
Руководитель научного отдела «Рекскона» получил разрешение, которого ждал. До того он с большим тщанием и умением заложил детонаторы в подводную почву, дабы подготовить необходимый этап процесса: взрыв на поверхности океанского ложа. Распоряжение ему передали по телефону. Он узнал голос Берта Кантрела. Распоряжение звучало так: «Разрешение дано. Приступайте».
— Мы у самого дна, — сказала Мэй. — Глубина тысяча шестьсот метров. Включаю внешнее освещение.
Они не отрывали глаз от трех мониторов: дно океана будто бы поднялось им навстречу. Никаких признаков жизни. Свет выхватывал из тьмы безжизненную пустыню, вот разве что в нескольких метрах над поверхностью плавало что-то вроде пузырьков. Потом пузырьки эти начали менять форму. Буше увидел, как два из них соприкоснулись и слились. Он повернулся к своему иллюминатору и разглядел, как мимо промчалось какое-то похожее на кальмара существо длиной три фута.
— Мы рядом с Каролинской впадиной, — объяснила Буше Мэй. — Тут дно довольно плоское, но справа начинается крутой обрыв. Готов к поискам, Боб?
— Еще бы, — ответил Пальметто. Да, ему нравилось наблюдать за подводными существами, но мысль о том, что они вот-вот обнаружат источник энергии, о котором он размышлял всю свою сознательную жизнь, перебивала все остальное.
— Думаете, найдем что на этой глубине? — спросил Буше.
— Глубина Байкала как раз тысяча шестьсот метров. Если русские обнаружили гидрат на такой глубине, то и мы обнаружим, — ответил Пальметто.
Но прошел час, а они так ничего и не нашли — кроме самых удивительных форм жизни на планете, в том числе ленточных червей размером с человека, один из которых долго ползал по аппарату.
— Опускаюсь ниже по стене впадины, — сказала Мэй. — Как считаешь, Боб? Еще на тысячу метров?
— Может, столько и не понадобится. Вдруг нам повезет.
Спуск занял час, и честь открытия принадлежала Мэй.
— Боб. Вон там. Правый нижний угол твоего монитора. Видишь этих моллюсков на возвышении?
— Да. Они питаются метаном.
— Иду туда. Возвышение у самого края гряды, но нам хватит места. Встанем вон там, на гребне, — поясняла Мэй, чтобы Буше понимал, что происходит. — Действовать манипуляторами проще из стационарного положения, проще и перемещать образцы в вакуумную камеру, которую, кстати, изобрел наш Боб.
Буше взглянул на человека, сидевшего совсем рядом.
— Я кое-что за эти двадцать лет все-таки успел, — сказал он.
— Так, мы на дне, — сообщила Мэй. — Выдвигаю манипуляторы.
Манипуляторы перемещались с помощью ручек и рычагов, расположенных под главным монитором. «Щупальца» упали, из них выдвинулись клешни и повисли над сероватым комком, лежавшим на дне моря. Потом клешни сжались в щепоть и опустились на предмет. Сжались теснее, сошлись. Щупальца поднялись. Комок был в диаметре около полуметра.
— Черт бы меня побрал, — сказал Пальметто. — Образец русских весит три килограмма. А этот все шесть, если не больше.
— Стоило спускаться? — подзадорила Мэй.
— Мэй, с этого образца начнется новая эпоха. Мир получит новый источник энергии, которого хватит на многие века.
— Если ты об этом знал, Боб, чего же ждал так долго?
— Поможете ответить, судья? — попросил Боб. — Давайте.
Буше заговорил, его негромкий, монотонный голос звучал гипнотизирующе в крохотном яйце, лежащем на океанском ложе.
— Мистер Пальметто изобрел метод извлечения гидрата метана двадцать лет тому назад. Но открытие у него украли, несколько посвященных в суть дела человек были убиты. Он до последнего времени держался в тени, так как опасался за свою жизнь.
— Это — только часть ответа, Мэй, — добавил Пальметто. — Я недавно выяснил, кто украл мое открытие и собирается воспользоваться моим методом; но они не сознают связанных с этим опасностей. Они могут совершить какую-нибудь глупость, и это отбросит разработку ценнейшего источника энергии на двадцать лет назад. Я должен предать огласке, что именно здесь находится и как использовать это безопасным образом.
Еще несколько минут манипуляторы двигались, помещая образец в контейнер. В конце концов он был водворен на место, вакуумный отсек задраен. В нем в процессе подъема на поверхность будет поддерживаться постоянное давление.
Мэй как раз возвращала манипуляторы в исходное положение, когда аппарат вдруг скинуло с гребня, на котором он стоял. Троих его обитателей швырнуло назад, все они потеряли сознание. Потом их закрутило — аппарат падал все глубже в недра Каролинского желоба, и остановился только тогда, когда давление достигло крайнего предела, который могла выдержать хрупкая оболочка.