Ночь «Рыба» провела на якорях – в темноте влететь в казалось бы далекий барьерный риф или берег куда проще, чем кажется. С рассветом ситуация не изменилась. Зигзагом, подставляя под ветер то правый, то левый борт, мы вдвое потеряли в скорости передвижения. Зато не приходилось специально поворачивать к берегу, чтобы его осмотреть. Потому своими глазами увидели, как полоса растительности постепенно пропадает вовсе, и пески пляжей встречаются с такыром пустыни. Против ожидания, разрыв в растительном поясе к вечеру все еще не был преодолен.
– Ветер еще окреп, а барометр даже вырос немного, – я вернулся к своему месту во главе стола в капитанской каюте. – У кого какие мысли?
– Очень похоже, что мы попали в южный зимний пассат, – подал голос Сольпуга. – Совпадает и сила, и направление. Обычно у берега формируется своя ветровая картина, но…
– Но если берег и дальше тянется по прямой на восток, то он может не влиять на потоки воздуха, движущиеся вдоль него – ты это хотел сказать? – переспросил Сеня.
Гарпия кивнул.
– Если берег идет более-менее ровной линией на одной и той же широте, то и условия, надо полагать, будут на всем протяжении плюс-минус одинаковые, – медленно, чтобы не упустить мысль, проговорил я.
– Короче мы будем мыкаться против ветра хрен знает сколько дней – и все ради того, чтобы «любоваться» безжизненным песком по правому борту, – любезно «перевела» для всех мою фразу Шона. – Кстати, я правильно понимаю, что катамаран экспедиции вышел к «Краю света» как раз в конце прошлой зимы или что-то вроде того? Похоже, надо поворачивать в противоположную сторону.
– Резонно, – согласился я. – Полагаю, они сделали те же выводы, что и мы. С рассветом снимаемся с якорей и уходим по ветру.
…И ведь почти ж ушли.
– Вижу покраснение воды над рифом и рядом! Красная полоса расширяется! Быстро!
Мы, разумеется, заранее договорились, что делать, если пойдет «кровавый прилив». Ей-ей, если бы мы успели вернуться к местам, где пальмы оставались живы – я бы без сомнения отправил корабль к берегу и объявил эвакуацию. Тень и возможность добыть воду из кокосов – и можно хоть неделю отдыхать под кронами в безопасности. Но абсолютно голый песок в качестве места переждать период размножения кораллов? Лучше рискнуть. Не верю я как-то в то, что микро-медузки смогут сожрать пропитанное алхимией дерево корпуса «Рыбы». А вот в сводящий с ума газ – вполне верю.
– Паруса долой, отдать якоря! Ложимся в дрейф, – мысли лихорадочно проносились в голове. – По выполнению – все в трюм и конопатить люки!
Последнее больше перестраховка: люки в закрытом состоянии не должны пропускать морскую воду, которую частенько захлестывает на палубу. И воздух тоже не должны, соответственно. Ну а возможность на некоторое время изолировать рейдер от внешней среды Шелковица обеспечила еще в порту Чаши, когда мы фейковое утопление от безысходности хотели разыграть.
Успели. Выпущенные через фальшборт ветви продолжали исправно впитывать солнечную энергию и вырабатывать кислород, часть которого попадала в объем корабля. Со связыванием углекислого газа дела у растительного конструкта айруни обстояли похуже, но нам и не требовалось слишком долго сидеть взаперти… надеюсь. Мироскопические медузки оставались плотоядной формой планктона и всю доступную еду между берегом и родительским рифом должны были банально сожрать всего за несколько часов. После чего умереть, ведь выжить могли только те, кого ветер и волны выгоняли в океан.
– Шел, как обстановка за бортом? – прежде всего я разогнал всех три вахты по гамакам, собрав в своей каюте офицеров и единственного алхимика в команде.
– Мои растения никто не пытается съесть или отравить, – отчиталась дриада, «прислушавшись» к Единению.
– Сопрано, сделай анализы забортного воздуха и определи, есть ли в нем что-то опасное для здоровья…
– Точно есть, – перебил меня Павел Георгиевич, что-то пытающийся высмотреть через кормовое остекление. – Все птицы пропали, а чаек над водой еще недавно хватало.
– Тогда выдели «это» и узнай, как можно нейтрализовать, – дополнил задание я. – Маска, фильтр, может, противоядие?
– Дай время, со всем справлюсь, кэп, – серьезно кивнул фея.