— Нет, про Мишу я ей ничего не сказала, — сдаваясь, тяжело вздохнула сестра. — Он… не бросал меня. Скорее это я его, когда он… плохо поступил. Хотя мы вроде бы не встречались… или, не знаю… Но всё равно получилось, как с тётей, тоже накануне Инициации. Хорошо, что мама об этом не знает, иначе извелась бы.
— Я что-то краем уха вчера слышала про Ожегу, которая твоему Мишке ножом грозила, — вспомнила Озара, прищурившись. — Но подумала, что ерунда какая-то и наветы обычные. Это как-то связано с тем, что он «плохо поступил»?
— Ну… да…
— То есть мне ты ничего рассказывать о своих переживаниях не стала, а Ожега в курсе? И даже Полине намекнула, — сделала вид, что обиделась из-за недоверия сестры Озара, чтобы как следует обо всём разузнать. — Когда это случилось вообще?
— В понедельник… Позавчера вечером, — пробормотала Оляна.
— Ага, поэтому вчера ты заболела и в школу не пошла? — поняла Озара.
— Ну да, но мне правда нездоровилось… наверное, от шока. И я не выспалась. А потом ты занята была… и я отвлекать не хотела.
— Ладно, принимается, — кивнула Озара, присмотревшись к сестре.
Похоже, что бледный вид это не из-за вчерашнего недомогания, а из-за какого-то нехорошего расставания с этим Мишей. Сестра частенько витала в облаках, но раньше сохраняла лёгкое и мечтательное состояние духа, а сейчас это было похоже не на светлые грёзы, а на погружение на дно смрадной жижи. Взгляд Оляны сделался грустным, плечи опустились, спина сгорбилась.
Озара зло цыкнула: нет бы после Инициации они расстались — и волноваться было бы не о чем. Так нет! Надо же было парню учудить именно сейчас. Да ещё и «что-то плохое». Свои переживания мигом отошли на задний план. Озара испугалась, что Оляна действительно может, как и тётя Блага, выбрать пребывание в виде Зверя и отшельничью жизнь вдали от Рода.
А ведь если Оляна в школу потом не явится, то люди опять переполошатся и решат ещё, чего доброго, что её родные убили. Полина Геннадьевна, перед которой Оляна душу распахнула со своими тревогами, и подкинет идею!
Не было печали…
Глава 6
Выяснения
— Я ничего не говорила Ожеге, так получилось, что… с помощью своего Дара мне удалось позвать её, и… она и правда разобралась с Мишей, поэтому знает, — забормотала оправдания Оляна, по своему восприняв молчание Озары. — Она тогда в магазин вышла и рядом была. Я сама её попросила никому ничего не говорить.
— Подожди… позвала с помощью Дара? — удивилась Озара, перебив сестру. — Раньше твой Дар работал только на приём информации… Только если…
— Я тоже не ожидала, но получилось очень своевременно… Ожега меня просто спасла, — тоже перебила её Оляна, пряча взгляд. — Прости, что ты хотела сказать?
— Похоже, что усиливающий Дар науз всё-таки работает, — показала на запястье сестры Озара. — В прошлую пятницу, помнишь? Я его тебе дала и сказала отслеживать проявления Дара?
— Э… — замялась Оляна. — Д-да… Но я… — сестра поддела науз и прокатила узелки с нанизанными деревянными квадратиками-бусин с выжженными рунами между пальцами. — Так вот, что меня спасло? Твой браслетик.
— Это не просто браслетик, это науз, — поправила сестру Озара. Хотя её царапнуло это «спасло», она решила пока не акцентировать на этом внимание. — Навий узелковый оберег. Но я его решила доработать немного, поэтому точно не знала, получится ли. Тут всё без волшебной палочки, сложных формул и ритуалов, только намерение и надёжные материалы с содержанием магии. Волосы м… юдваргов, материнские волосы, и одновременно, считай, волосы кудесницы, волосы китовраса для крепости, отвар одолей-травы, осина… из неё бусины сделаны, а на них я выжгла руны подходящие.
— Осина? Но… это же… Осина же дерево, отводящее смерть? — с явным удовольствием ухватилась за смену темы Оляна, чуть расслабившись.
— Да, и не только, — кивнула Озара. — Осина — особое дерево, она способствует проявлению и концентрации внутренних сил, так что я решила, что для усиления Дара она подойдёт лучше всего. О… а ведь осина также помогает проявлению обманчивой внешности…
— Значит, возможно, что твой науз… — Оляна снова прокатила квадратную бусинку с руной силы. — Он проявил и намерения Миши… Нехорошие… — сестра грустно вздохнула.
— Так что у вас случилось? — тихо спросила Озара.
— Он… чуть меня… — Оляна быстро посмотрела и отвела взгляд. — Он… Язык не поворачивается сказать такое.
Озара обомлела, но, справившись с собой, как можно мягче осторожно уточнила:
— Он приставал к тебе? Силой тебя хотел заставить?..
Сестра только кивнула, закусив губу, а Озара сжала кулаки от накатившей злости. Как какой-то гад посмел!..
— Ой, дымом пахнет, чувствуешь? — Оляна удивлённо посмотрела на неё и чуть не взвизгнула. — Озара! Осторожно!
И Озара поняла, что это она… Чуть что-то не подожгла. Дожидаясь Ожегу, они сгрузили сумки на подоконник, в который Озара вцепилась, чтобы успокоится. И подоконник начал дымиться. А когда она отдёрнула руки, то там, где были основания ладоней, остались слегка желтоватые полукруглые пятна.
— Ого… Это что-то новенькое, — пробормотала Озара. У неё давно получалось чувствовать огонь, но обычно её силы были более защитного толка. Она могла взять из печи уголёк, хотя тот и был горячим, но не обжигал. Об этом своём свойстве она узнала лет в пять, когда наблюдала за новорождёнными огневицами. Одна из таких огненных девочек во время игры прыгнула ей в руки, и ладони Озары стали прозрачно-красными. Это было словно её первое чудо.
Мама-Арина, испугавшись за неё, чуть не залила огневицу водой, но дедушка Огнеслав не позволил, сообщив, что у неё такой же Дар, как у него. Просто так даже несмышлёные огневицы в руки детям не кидаются. Хотя потом долго выговаривали и объясняли Ожеге и Оляне, почему им погладить огненную малышку нельзя и что они могут обжечься. И что только после вхождения в возраст примерно лет пяти на вид, то есть примерно через два месяца после нового рождения, огневицы начинают лучше себя контролировать и прикосновение к ним относительно безопасно — горячо, но не до ожога. Оляна, помнится, тогда очень расстроилась…
— У тебя же такой же науз, как у меня? Усиливающий Дар? — кивнула на её запястье Оляна, прервав воспоминания. — Значит?..
— Значит, мой Дар тоже усиливается, — кивнула Озара, потерев ладони и прижав их к шее, чтобы проверить. — Тс-с! — ладони и правда оказались обжигающе-горячими. — Выходит, схема и правда рабочая…
Внутри поднялась волна радости. Наузы действительно могли помогать и не требовали магических сверхусилий, только труд и смекалку. Правда, подобное усиление её Дара может быть опасно и повлечь за собой порчу имущества… Да и объяснить слишком горячие руки будет гораздо сложней, если вдруг кого-то обжечь.
— Так значит, я поэтому и опасения мамы-Алёны услышала? — спросила Оляна и нежно провела пальцем по браслету. — И Ожега услышала меня… он мне очень помог. Спасибо тебе за него!
— Во благо, — отозвалась Озара, совсем не собираясь обесценивать ни свой дар, ни благодарность сестры, как это любили делать люди своим «не за что». — И всё же я не понимаю, чем тебя вообще зацепил Миша?
Озара тактично промолчала о том, что, в отличие от народов Нави, большинство людей были даже, мягко говоря, страшненькие. И дело было не только в далёких от правильных черт лиц и непропорциональных фигурах. У одноклассников буйным цветом цвели прыщи и даже угри, у каждого второго были какие-то неопрятные сальные волосы, а осанка желала лучшего почти у всех. На фоне мальчишек из класса Миша и правда выгодно отличался ростом и шириной плеч, но это если сравнивать его сугубо с людьми.
Впрочем, в Беловодье люди тоже жили: отец говорил, что это потомки тех праведников, кого спасли от чужих богов и переправили за Белую реку. И то ли сказывалась экология, то ли изначальное родство со старыми богами, то ли совсем другое окружение и иная работа, были беловодские, на взгляд Озары, намного симпатичней людей мира Яви. В среднем так точно. Впрочем, близко Озара ни с кем из людей Беловодья знакома не была, хотя знала, что в трёх дневных переходах, то есть где-то на границе их земель, есть белокаменный город и по дороге к Китежграду можно встретить с десяток мелких хуторов и две крупных деревни. Когда она помогала бабушке Зине в летние праздники, то видела местных парней и девушек из их верви*, которые тоже водили хороводы и прыгали через костры.