– Скотина развратная, – Марья подпрыгнула, и откуда столько прыгучести взялось в этой полноватой женщине, и заехала как раз промеж глаз той пары что наблюдала за ней.
Потом умудрилась дотянуться до шахризады, цепко ухватив её за косу…
Рванула она так сильно, что парик, купленный в соседней деревне, остался у нее в руках, а лжешахризада распласталась на ближайшем столе. Вездесущая рука дотянулась до её одежды, рванула…
– Мама! – истошный вопль потряс бар.
Марья ошалело смотрела на почти голого паренька перепуганными глазами, уставившегося на её.
Марья неторопливо повернулась к змею.
– На мальчиков перешёл? – её голос был глух.
– Нет, мы хотели… – начал змей.
Марья закрыла лицо руками и разревелась.
Такого не ожидал никто.
– Я хотел, чтобы ты меня приревновала…вернулась…ко мне…– залепетал змий. Он прижал Марью к плечу.
– А ты…– начал, было, он. И вдруг пыхнул огнём из одной из голов.
Истошный вопль снова сотряс ночь. Из бара вылетел Пётр Треплов и кинулся на землю кататься, чтобы потушить огонь.
Марья оглянулась.
– Я люблю тебя больше жизни родная! – воскликнул он.
– Больше жизни?! – вопросила пытливо она.
Змей закашлялся.
– Жизнь…я хотел сказать с тобой счастье, а без… не очень!
– Мда? – спросила она, глядя ему в глаза, – а если я тебя свяжу и на овраге Безумного Кролика ты тоже самое скажешь?
– Каждый мужчина готов раздеться пред такой красотой, ноне каждый готов кинуться из-за неё в овраг.
Марья, не ожидавшая такого поворота событий, повернулась. Парень стоял, стыдливо прикрывая причинное место, весь красный то ли от холода, то ли от страха, то ли от выдавшихся на его долю испытаний.
Марья внимательно посмотрела на него и…расхохоталась!
Послышались смешки и из углов бара.
– Эй, вы, крикнула она, – покажитесь мне!
Изо всех углов бара показались перепуганные до полусмерти лица мужчин.
– Все готовы раздеться ради такой как я? Это точно?!
– Точно, точно!
Марья, удовлетворенно оглядев народ, лениво молвила:
– Так чего тогда стоим? Раздевайтесь!
– Но как это…ммм…– начал, было, мужчина которого звали в деревне Сизый конь.
Марья мгновенно схватила бутылку со стойки бара и метнула в его направлении. Посуда взорвалась возле него с ужасающей силой.
Мужчины переглядывались нерешительно.
– Хочу мужской стриптиз! – капризно закричала она, – всех раздевшихся –угощаю пивом!
– О, это другое дело! – крякнул горбатый Васька, – мотив хороший, – и начал снимать рубашку…
– Не-е-е-е-т! – завопила Марья, видно увиденное её поразило, – отбой. Не надо мне никакого стриптиза!
– А пиво? – причмокнув губами, и жалостливо уставившись на Марью глазами, выронил горбатый Васька.
Марья кинула пару бумажек на стойку бара.
– Вот угощайтесь!
Бармен взглянул на бумажки, и на его лице изобразилось страдание.
– А кто мне убытки…после вашего разгрома покроет?
Марья повернулась к нему лицом. Оно не предвещало ничего хорошего:
– Мой муж в твоём баре развратничал с этой…с этим…как его назвать… и после этого требуешь с меня деньги!
Она с такой силой ударила по стойке, что стаканы запрыгали как кузнечики.
– Да я…я не подумал…– побледнев как полотно прошептал бармен.
– Это ты мне должен заплатить за моральный ущерб! Притон тут развёл! Сейчас пойду к соседкам, так они тебе ещё все твои бесстыжие глаза повыцарапают!
– Не надо…– заблеял перепуганный насмерть трактирщик.
– Так, слушать всем! – воскликнула Марья, – бармен сегодня угощает! Праздник для всех!
Бармен обхватил голову руками.
– Боже мой! Одни убытки…одни убытки…всё…закрываюсь!
Марья повела плечом и метнула в него такой взгляд, что следующее слово трактирщик проглотил.
Потом она направилась к выходу. Змей засеменил за ней.