– Пока живой…– молвил Илья, – пока не попал в руки Василисы.
– Несравненной Василисы! – поправила его дочка змия.
– Да какая несравненная? – заговорил осмелевший Илья, выползая полностью, – Ты хуже ужаса в ночи!
– А кто говорил, божественна вчерась?!
Илью аж перекосило.
– Я не знал…
– А коли не знал, так чего говорил?! – Василиса, встала над парнем, уперев руки в бока, – чего соблазнял то? Чего лезешь к девчатам, не узнав их, а?
От таких аргументов, лицо Ильи приобрело восковый оттенок.
– Я ошибся…
– За ошибки нужно платить! – жестко воскликнула Василиса, – сам хотел! Влюбил девушку в себя, вот и расплачивайся!
Змей почесал затылок.
– Логика есть…
– Да, папинька, он как увидел мои трусики, с сердечком перед носом, так зубами их стягивать стал… Подожди, говорит, мой язык – это смычок, а твоя…это скрипка. Я играю, как Страдивари! Ты узнаешь музыку волшебных космических сфер!
– Хмы…змей с любопытством посмотрел на парня, – ну и как? Сферы? Впрочем, ладно. Раз вы поладили, я же не против.
– Ой, папинка, я летала как птичка счастливая в небесах! Было так хорошо, так хорошо…Мне…было… просто волшебно!!!
Илья, понял, что если не предпримет ничего, то попадёт под власть этой обалденно красивой, но жестокой фурии.
– А кто такой Страдивари?
Этот вопрос выбил в осадок и Василису, и змия.
Не будь Василиса так эмоциональна, может всё и срослось. Только Василиса вспыхнула ярким огнём:
– Скотина! Предатель! – пиная его ногами, – для тебя же стараюсь… а ты!!!
– Доча, нельзя обманывать, – нравоучительно произнёс змий, – даже если это благим желанием движимо.
– Точно! – уцепился как утопающий за соломинку Илья. В нём зародилась искорка надежды, – никаких сфер волшебных не было! Она была солёная! Как море!
– Да что ты врёшь! – завопила Василиса, – я специально мандаринок наелась, как в женском журнале «секси гирлз всегда сверху» что б тебе было сладко!
– Неправда. Мне было горько. Ты что-то другое ела! – воскликнул возмущенно парень.
– Это видно вначале…– растерянно воскликнула Василиса, – я вначале полыни выпила...настой…мне желудок строил бурю на море! Пришлось его успокоить!
– Горько? – переспросил змей.
– Горько! Горьчей мне ещё никогда не было! – импульсивно подтвердил Илья.
– Не думал я, что так быстро дочку замуж отдам, – задумчиво произнёс змей, – только раз переспал ты… и уже о свадьбе…ну, что ж была не была…Отдаю!
– Да я не то хотел сказать! – завопил, поняв ход мыслей змия Илья, – мне совсем не горько было, а сладко!
– Папка, я же говорила, что ему со мной было хорошо! Значит, правду псали в журнале, что когда парень хочет сделать приятное внизу, то нужно поесть мандаринок или апельсинок!
Илья онемел. Он снова понял, что что-то сказал не то. И такое отчаянье отобразилось на его лице, что даже Василиса испугалась.
Он бросился в ноги змею:
– Я готов на всё, только…только не с ней…меня девушка ждёт…дома…
– На всё говоришь? – почесал затылок змей, – жатва начинается…работники нужны…готов поработать? Или с дочкой…останешься?
– Папинька, он лгун! Он вчерась мне говорил, что на всё готов ради меня! – вставила своё слово Василиса.
– Я пьян был вчера! – на глазах у Ильи появились слёзы, – не знал, что говорю!
– Так что, если пьян, так и отказываться? Мужское слово надо держать»! – сердито воскликнула Василиса, – И вообще, будешь знать, как хлебать пиво! Дорвался до дармового пития!
– Правду мне матушка, говорила, не пей спиртного, особливо из рук девушки прекрасной, не послушал я её, родимую, прекрасную мою милую! – горько воскликнул Илья.
– Ладно, дочка, я забираю его себе. Ты работать хорошо обещаешь? – строго спросил Илью змей.
– Да. Да. Да!!! – закричал сразу просветлевшим лицом Илья. Его лицо светилось светом как у просветленных.
– Ну, пошли! – усмехнулся змей поворачиваясь.
– Не отдам! – взревела дочка, и молниеносно сшибла с ног Илью, схватила за шкирку, попыталась засунуть обратно. Грозно, рыча, – под кровать! И сидеть там тихо! Пока я не скажу!
– Папки не слушаться?!!! – потряс дом рёв змия, и одна из его голов изрыгнула огонь, спалив один из стоявших на окошке цветочков, – сейчас ты у меня получишь! Где мой ремень?!!! От рук совсем отбилась! Попка, как красный флаг станет!
И тут сзади их потряс дикий вопль.
– Чего? – не понял змей, оборачиваясь.
– Мамки мои! – раздался голос Марьи, – ты мои фикусы и розы, и азалии, и флоксы, и герань погубишь!
– Чего-чего? – снова переспросил змей