— Мы?! — хором удивились ребята и, поглядев друг на друга, синхронно пожали плечами. — Да вы что, серьезно? Нет, вас обманули. Мы же в разных башнях живем.
Преподавателю защиты от темных сил порядком надоела эта клоунада, и он строго поинтересовался, ткнув указательным пальцем почти в лицо Каджи:
— И как вы тогда объясните ваш слегка странный вид? На лестнице споткнулись?
— Не угадали, профессор, — твердо ответил Гоша, честно хлопая ресницами и нагло таращась прямо в глаза учителя. — Возился во сне и упал с кровати. Мне кошмар приснился. — Парнишка хотел добавить, кто был тем кошмаром, но решил, что это будет уже явный перебор. А потому и промолчал.
Батлер злобно зыркнул на него и перевел вопросительный взгляд на Чпока:
— Вы тоже упали? — и с нажимом добавил: — С кровати, конечно же.
— Не-е, — Гордий отрицательно замотал головой, только ухоженные патлы цвета вороньего крыла заметались туда-сюда. — Меня ночью муха укусила. Здоровая такая! Оч…, — мальчишка хотел сказать, что очкастая муха, но тут же поправился, коротко глянув на товарища по несчастью: — Очень здоровая.
— Муха? Зимой? — казалось, что Своч сейчас задохнется от возмущения.
— А чего такого? Из подвала наверно прилетела. Там тепло и сухо. И зла-я, — протянул Чпок, — потому что ей зимой не спится.
— Ага, они все зимой такие, — знающе, подтвердил Каджи.
Профессор Батлер круто развернулся к директору и произнес, словно припечатал:
— Вот, видите! Они еще и издеваются над нами. Я настаиваю на том, что этих учеников нужно исключить из Хилкровса за драку в школе.
— Почему сразу исключить? — тут же возмутился Волков. — И они к тому же отрицают, что была драка.
— А по ним разве не видно? — продолжал настаивать Своч, не глядя, указав пальцем на учеников.
— Лично меня объяснения вполне устроили, — Хлип наконец-то подтянул ноги под себя, тут же превратившись в складной метр. — С мухами, конечно, придется разобраться. Чтоб не летали, где ни попадя. Это уж ваша вина Кинг, вы же смотритель за замком. А то занимаетесь, черти чем, лишь бы не работать…
В голосе преподавателя теории было столько неприкрытого ехидства, что Тайлер наконец-то перестал ухмыляться, зловеще сверкнув на учителя глазами из-за пенсне.
— Да и с ночными кошмарами нужно бороться, — добавила Электра, а Бласта, строго поджав губы, коротко кивнула головой, соглашаясь. — А ту болтушку, что придумала эту невероятную историю, я сама накажу, как руководитель факультета.
— А где произошла предполагаемая драка, Электра? — поинтересовался Верд-Бизар.
— Оли…, — учительница смутилась и тут же поправилась, — она сказала, что около стадиона. Но там никого не было.
— Вот видишь, Своч, ты по любому не прав, — усмехнулся директор. — Это уже за территорией школы. Да и большинство учителей против исключения. Можете идти на урок, — Этерник попытался строго посмотреть на своих подопечных, но у него это не вышло, и едва сдерживаясь, чтоб не расхохотаться, он только рукой махнул. — Надеюсь, что вас больше не будут беспокоить ни мухи, ни кошмары. Иначе…
Что может произойти в противном случае, ребята так и не узнали, стремительно-облегченно вырвавшись из кабинета. Двери закрылись. Каджи собрался уже вступить на винтовую лестницу, но Чпок приставил палец к губам и приложился ухом к створке. Правда, тут же оказался наказан за самовольство. Что-то невидимое, но вполне материальное, ухватило парнишку за другое ухо. Гордий даже на цыпочки привстал и недовольно сморщился. А потом это нечто припечатало чувствительный пинок чуть ниже Чпоковской спины. И он даже раньше Каджи оказался на ступеньках винтовой лестницы.
— Поехали отсюда, чего встал, — как ни в чем не бывало, прогнусавил Гордий, став привычно наглым, как и прежде. — Нам еще про гиппогрифов читать нужно. А то я будто не знаю, кто это такие. Да я катался на них!
Перед дверью в подвал Медвежьей Башни Чпок остановился и протянул навстречу Гоше ладонь:
— Прорвались, кажется.
— Да уж, — Каджи подумал, но все же ответил на жест парнишки, пожав ему руку.
— Только не думай, что у нас теперь мир.
— Даже и не мечтай. Всего лишь перемирие.
— И не надолго.
— Жизнь покажет, — Гоша пожал плечами и толкнул дверь в класс.
На них тут же вопросительно уставились двадцать семь пар любопытных глаз. И злорадства не было ни в одном из них, только сочувствие.
Глава 7. Кто не спрятался, я не виноват