Она же остановилась напротив весьма старинного здания, на котором сама по себе светилась простенькая, без затей, вывеска «Мойша Выудуман. Волшебные палочки и посохи».
— Нам туда, — Мэри толкнула тяжелую дверь, и та со скрипом медленно отворилась. — Здесь они самые лучшие в городе. А на палочке экономить нельзя.
Внутри было тихо, пустынно и… пыльно. Они попали в тесноватый зальчик. А за стойкой, позади которой возвышалось множество стеллажей с разложенными там всевозможными коробочками, скучал абсолютно седой и крайне пожилой мужчина. Борода и усы у него отсутствовали, но назвать его гладко выбритым язык не поворачивался. Короткие седые волосы торчали в разные стороны, словно он крепко задумавшись о чем-то, невзначай растрепал их причудливым образом. Одежда, состоявшая из белой когда-то рубахи, полосатой жилетки, и накинутой поверх них черной мятой мантии, представлялась крайне неряшливой.
Впечатление о мужчине складывалось странное. Обычно таким образом выглядят или настоящие гении или слегка помешанные. Что впрочем, очень часто совмещается в одном человеке бок о бок, и совершенно не мешает друг другу.
Мужчина внимательно посмотрел на вошедших поверх пенсне, которое сползло на самый кончик тонкого носа и только чудом там задержалось, не свалившись совсем. Потом он коротко вздохнул, как будто его оторвали от любимого занятия, и едва слышно произнес:
— Ну, конечно, этого и следовало ожидать, — голос у него был приятный, бархатистый, но чуть с хрипотцой. — К кому же еще вы могли прийти, как не к старому Мойше. А что ж таки задержались? Я еще вчера ждал вашего появления, молодой человек, даже вот заскучать успел.
Он обвел окружающее пространство широким жестом. Гоша почувствовал себя почему-то виноватым, что заставил старика ждать его вместо того, чтобы заниматься уборкой, и оглянулся на Мериду, словно искал поддержки. Но сестра ничем ему не помогла, зато Мойша неожиданно добродушно усмехнулся. И Каджи понял, что это у него просто такой юмор своеобразный. Выудуман на удивление легко поднялся со стула, и оказалось, что вдобавок ко всему прочему он еще и большого роста, да к тому же страшно худой.
— Пойдемте, молодой человек, поищем вашу волшебную палочку. Она где-то здесь завалялась, вот только не помню, в какой угол закатилась, проказница. Но от нас за здорово живешь — не спрячешься.
В уголках глаз у него еще добавилось морщинок от улыбки, хотя, казалось бы, куда уж больше. Мэри дернулась было за ними следом, но старик остановил ее порыв, выставив перед ней ладонь.
— А ты, Меридушка, солнышко, посиди пока здесь, поразмышляй о бренности бытия, хотя у тебя еще вся жизнь впереди. А все ж таки, скажу тебе, лапушка, это никому не рано сделать… Ты же знаешь прекрасно, что посторонним нельзя.
Сестра раскрыла рот, собираясь что-то сказать, но Мойша не предоставил ей такой роскоши.
— Да не бойся ты, золотце! Ничего с твоим дражайшим братцем не случится, пока он побудет со старым чудаком. Я его не съем — кошерно поужинал совсем недавно, да и другим не дам.
Мерида послушно кивнула и, отойдя к окну, уселась там на один из стульев, что стояли в ряд вдоль стены.
— Итак, в путь, молодой человек. Вперед за вечной славой, — Выудуман изобразил замысловатый жест костлявой рукой и тут же сам пояснил. — Не обращайте внимания на мои шутки. Я уже настолько стар, что меня не исправишь, разве что могилой. Но Мойша, нет, вы только представьте, в нее совсем не торопится. В старости тоже есть своя прелесть. А эту фразу о вечной славе я всем говорю. И что вы себе думаете? Иногда даже не ошибаюсь.
Они прошли за стеллажи, миновали короткий узенький коридорчик, освещаемый по старинке всего лишь парой нещадно чадящих факелов, и оказались в круглом зале. Вот он был ярко освещен, но откуда исходил мягкий золотистый свет, Гоша так и не понял. Казалось, что светился сам воздух, просто сам по себе. Волшебство, да и только.
В центре зала на белом мраморном полу был уже знакомый парнишке пятиугольник черного цвета. А все стены, вкруговую, оказались одним огромным стеллажом высотой в два этажа. Его нижний ряд заполняли разнообразные посохи, от простых до очень затейливых, которые стояли, тесно прижавшись друг к другу, в специальных гнездах. Но все остальное пространство занимали волшебные палочки, аккуратно разложенные на стеллажах без какой-либо упаковки. Просто лежали себе рядком, заполнив все пространство на стеллажах, лежали и ждали своего звездного часа.