Таким образом, в отличие от Белоруссии, где германские власти всячески поддерживали достаточно слабый национализм, на Украине они были обеспокоены активной деятельностью выходцев из Галиции. Стремясь ослабить русское влияние, нацисты использовали украинский национализм, опираясь, в основном, на мельниковцев, но в то же время опасались его, не имея возможности полностью контролировать, Поэтому они допустили создание двух параллельных иерархий, несмотря на то, что автономная Церковь входила в состав Московского Патриархата. Со временем германские власти решили не вмешиваться в эту церковную борьбу, которая становилась им выгодна.
Дальнейшее развитие церковной политики на Украине определялось взаимодействием и борьбой трех центров власти: рейхкомиссара, который хотя формально и подчинялся РМО, но с помощью рейслейтера Бормана мог действовать независимо; Министерства занятых территорий, чьи взгляды частично разделял абвер (военная разведка), и СД, которое проводило в восточной политике свою собственную линию (за нее отвечал обергруппенфюрер СС Олендорф). Причем церковная политика ведомства Коха и СД во многом совпадала. Оба учреждения не хотели (в отличие от РМО) идти на какие-либо, даже временные, уступки религиозным организациям. И по мере все большего ухудшения отношений с украинскими националистами в глазах этих ведомств автокефальная Церковь теряла свое привилегированное положение. 1 ноября 1941 г. шеф оперативной группы С в Киеве издал приказ о предотвращении открытия всех духовных учебных заведений. Это же подтвердил в своем указе от 2 февраля 1942 г. командующий полиции безопасности и СД в РКУ, отметив также: «Всеми средствами препятствовать образованию всеукраинской автокефальной Церкви или охватывающему значительную область объединению Православной Церкви под руководством митрополита в качестве влиятельного политического фактора»[897].
Через месяц после своего назначения (митрополитом Дионисием) администратором Украинской Церкви архиепископ Поликарп был фактически признан в этом качестве руководством РКУ. 24 января 1942 г. администратор нанес визит представителю рейхскомиссара фон Ведельштедту и передал ему приветствие, адресованное Коху. Об этой встрече подробно сообщалось в «Известиях Германской евангелической церкви» № 30 от 1 марта 1942 г.: «Понимая историческое значение событий, которые сегодня разыгрываются как в Восточной Европе, так и во всем мире, — сказал архиепископ, — и осознавая, что лучшее будущее моего народа тесно связано с победой великого немецкого народа, я выражаю свою готовность к честной совместной работе в этом большом деле. Ландесхауптманн фон Ведельштедт подчеркнул, что германские органы управления принципиально гарантируют церковную свободу. Он с удовлетворением узнал из слов архиепископа, что с церковной стороны существует готовность работать вместе с германской администрацией по достижению умиротворения и благосостояния страны. Особая задача Церкви состоит в воспитании у молодежи дисциплины и порядка в духе нового времени»[898].
Но весной 1942 г. ведомства РКУ уже перешли к проведению равноудаленной политики, не отдавая явного предпочтения автокефальному или автономному церковному направлению. 4 мая в Ровно состоялась конференция с участием представителей властей и уполномоченных Владык Алексея и Поликарпа, на которой руководитель политического отдела РКУ Пальце официально заявил: «На территории Украины существуют теперь две Церкви… Государственная власть не фаворизует ни одну, ни другую… Вопрос принадлежности к автокефальной или к автономной Церкви зависит исключительно от верующих. Возможно, что позднее явится необходимость интервенции по этому вопросу и для государственной власти, сейчас же надо постараться разрешить этот вопрос мирно… Духовенство не имеет права накладывать подати и взносы на население, ибо это является прерогативой исключительно г. рейхскомиссара… Священники не имеют права преподавать Закон Божий в школах, они могут это делать только в храмах»[899]. Еще раньше гебитскомиссарам было дано указание Э. Коха — не допускать, чтобы в украинской прессе «одно или другое направление было представлено в качестве поддерживаемого германской администрацией»[900].
По решению рейхскомиссара, который сохранил в силе многие действовавшие в СССР законы, были сделаны невозможными как контакты Церкви с молодежью — вследствие отмены религиозных занятий в школах, — так и празднование многочисленных церковных праздников, которые было вновь стали отмечаться населением. В Василькове, например, начальник областного сельскохозяйственного управления во время уборки урожая запретил совершать богослужения даже в выходные дни. Когда же крестьяне не послушались, он выгонял людей из храма плетью.