Несколько знавших русский язык бессарабских священнослужителей были назначены благочинными. Так, например, священник Чакир в сентябре 1942 г. был направлен в качестве благочинного церквей Краснянского района и после возвращения получил повышение по службе, став секретарем Кишиневской Духовной консистории. Упоминавшийся архимандрит Варлаам (Кирица), бывший в 1940 г. благочинным церквей и монастырей Хотинской епархии, с февраля 1942 г. служил миссионером-благочинным Бершадского района Винницкой области, издавал там на румынском и русском языках газету «Воскресенье», учебник на румынском языке для украинского населения, а также создал в г. Бершад общество «Румыны с Буга». В апреле 1942 г. архимандрит Варлаам провел совещание священников своего благочиния, на котором заявил, «что румыны пришли на Украину не с целью завоевания, а с целью помочь украинскому народу освободиться от большевизма, он также говорил, что румыны являются родными братьями украинского народа». С октября 1942 г. по июнь 1943 г. отец Варлаам служил настоятелем Свято-Пантелеимоновского монастыря в Одессе и благочинным одесских церквей и монастырей (в июне 1943 г. он выехал в Румынию, а в конце 1944 г. возвратился в Молдавскую ССР).
Отец архимандрита Варлаама — священник Мисаил Кирица — в ноябре 1941 г. был назначен служить в Свято-Ильинский монастырь Одессы. Он также выполнял обязанности переводчика — переводил с румынского на русский проповеди, в том числе начальника Миссии архимандрит Юлия (Скрибана), и публиковал статьи в издававшихся в оккупированном городе газетах «Одесса» и «Одесская газета». В июле 1942 г. по случаю выхода сотого номера «Одесской газеты» отец Мисаил прислал в редакцию поздравительное письмо, в котором писал: «…привет этой поистине православной, по преимуществу, газете, отстаивающей интересы здоровой жизненной политики, освобожденного от ига большевизма русского народа и проповедующей устои христианской жизни»[984].
Чтобы побудить румынских и молдавских священнослужителей к миссионерской деятельности на Востоке, правительство предоставляло им разнообразные льготы. Согласившимся ехать на Украину выдавали тройное жалование, промтоварный и продовольственный пайки, кроме того, за миссионерами сохранялись доходы по их прежним приходам. Служившие в Транснистрии румынские священники в среднем получали по 600 оккупационных марок в месяц, а местные: русские, украинские и молдавские — только 200[985].
Однако только молдавским общинам было более или менее легко принять присланных в заднестровские области священников в своих приходах. Помимо языкового барьера и сохранения другой религиозной традиции, население Транснистрии, в том числе и молдавское, не имело, в отличие от бессарабских жителей, двадцатилетнего опыта общения с румынским духовенством. Оно было шокировано даже внешним видом священников из Румынии. «Не те священники», — говорили крестьяне, глядя на лакированные штиблеты и мягкие шляпы[986].
В отчете о деятельности Православной миссии в Транснистрии с 1 апреля по 30 июня 1942 г., составленном заместителем начальника Миссии архимандритом Антимом (Никой), отмечались недостаток священников, количество которых следовало увеличить в четыре раза, массовое крещение жителями детей и большое количество венчаний. Архимандрит выражал сожаление, что при свободе всех вероисповеданий, в деревнях, где нет священников, развивается сектанство; в то же время Миссию осаждали делегации приходов, приезжавшие не только из Транснистрии, но и из-за Буга, с просьбой прислать священников. Отец Антим также указывал, что румынские власти в ряде мест начали выделять землю для Церкви, по 5–10 гектаров на храм[987].
987