— Сибилла! — Я схватил ее за плечо и развернул к себе.
На меня смотрела совершенно незнакомая женщина.
— Что вы себе позволяете?!
— Извините, я думал, что это…
В этот момент подлетел и полицейский с перекрестка. Он тяжело дышал и был вне себя:
— Это вам так просто не сойдет!
Моя нога теперь причиняла мне такую боль, что я больше не мог стоять и сел прямо на асфальт.
— В чем дело? Вы пьяны?
— Нога, — застонал я.
Полицейский бросил взгляд на мою ногу. Штанина задралась, и был виден протез.
— Как можно бегать с таким-то! — сказал полицейский.
Это прозвучало уже мягче. Начали останавливаться люди. Я массировал ногу и пытался, извиняясь, объяснить ситуацию.
Незнакомка пожала плечами и удалилась. Полицейский потребовал мои документы и записал данные. Я сидел на грязном сыром асфальте, ждал, когда полицейский вернет мои документы, и повторял про себя: «Сибилла, Сибилла, Сибилла».
16
— Вы обознались, господин Голланд, бывает.
— Это была она, Роберт! Это была Сибилла!
Я сидел за стойкой в его баре. Мои пальцы, в которых был стакан, дрожали. В это время бар был еще пуст. Только две женщины сидели в нише со своими приятелями. Они пили шампанское. Время от времени они кокетливо хихикали.
— Это была не Сибилла. Вы же сами убедились, что это была совершенно незнакомая дама.
Я ответил упрямо:
— Я жил с Сибиллой, Роберт. Я знал ее больше года. Я всегда узнавал ее и на больших расстояниях. В темноте и с закрытыми глазами я всегда чувствовал, когда она подходила ко мне. Вам не знакома такая уверенность? У вас с женой было не так?
— Ну конечно… но…
— И я говорю вам, женщина, которую я видел, выходя из кондитерской, была Сибилла!
— Ну, хватит! — сердито воскликнул Роберт. — Не выводите меня из себя! Это не могла быть Сибилла, иначе вы не попали бы впросак с этой посторонней женщиной.
Он упрямо твердил:
— Сибилла умерла. У вас сдали нервы. Вы вообразили себе, что видите Сибиллу, потому что непрерывно думаете о ней, говорите о ней.
— Да? И как же тогда — если это была галлюцинация — вы объясните, что на Сибилле было пальто, о котором я не знаю? Видения создаются из знакомых деталей, разве нет?
— Пожалуйста, господин Голланд, умоляю вас!
Две женщины в закутке громко смеялись. Они выглядели прилично, но были вызывающе накрашены.
— Это шлюхи?
— Ну что вы еще придумали?! Это порядочные замужние дамы. Их мужья мелкие служащие. Они зарабатывают недостаточно. Ну, и женщины слегка промышляют на панели. У каждой из них есть квартира, и можно быть достаточно уверенным, что они не больны.
— А что в это время делают их мужья?
— Здесь неподалеку пивная. Мужья пьют там пиво. Когда шампанское кончится, женщины поведут клиентов домой. А через час зайдут за своими мужьями.
— И это в порядке вещей?
— Я знаю массу женщин, которые делают это. И это все исключительно порядочные милые особы.
Я рассказал Роберту, что узнал в кондитерской.
— У вас в Берлине столько знакомых, Роберт! И портье в отелях, и владельцы пансионов. Может быть, вам удастся выяснить, где проживают эти итальянцы. Кажется, они здесь вместе.
— Хм.
— Сибилла долго жила в Италии. Я чувствую, что эти парни имеют какое-то отношение к делу. Я чувствую это, Роберт!
Роберт задумался:
— Возможно, они приехали на какой-нибудь съезд. У нас сейчас непрерывно проходят всякие съезды.
Он пообещал сделать все, что в его силах. Я все еще неважно чувствовал себя и сказал, что пойду домой.
— Как только я что-то разузнаю, господин Голланд, я сразу вам позвоню.
На прощание он дал мне бутылку виски.
— Нет, так дело не пойдет!
— Все нормально, — сказал он и сунул бутылку мне в карман пальто. — От меня вы можете это принять, я друг Сибиллы. И я знаю, как вам сейчас погано.
Он вызвал мне такси, и я поехал домой в Груневальд. Я заварил себе еще чаю и с чашкой сел в комнате, возле полки с книгами. Критический труд об Анаксимандре Милетском все еще лежал там, где я его оставил в утро моего отлета, и, когда я взял его в руки, открылся на той же странице. Еще раз я прочел то отчеркнутое предложение: «Происхождение вещей — бесконечность. Откуда они возникают, туда и преходят с неизбежностью, там приносят друг другу покаяние и получают воздаяние за беззакония свои после конца мироздания».