Самое главное в возрождении Церкви — это обретение реальности всех ее таинств, прежде всего — таинств вступления в Церковь (крещения и миропомазания) и таинства таинств — Евхаристии.
Природа таинств Церкви осталась неизменной, изменилось наше отношение к ним. Нарушено экклезиологическое восприятие таинства Крещения, таинства Евхаристии, поэтому, по слову протопресвитера Александра Шмемана, они в реальном смысле отсутствуют в нашей жизни.
Таинства перестали носить церковный характер, потому что нарушено было правило Церкви о том, чтобы всякое таинство Церкви совершалось Церковью.
Возрождение истинной церковной жизни должно начинаться с того, что является началом церковной жизни для каждого христианина, — с таинства вступления в Церковь. Таинство Крещения в древней Церкви совершалось всей Церковью, то есть всем церковным собранием местной Церкви.
Прием в Церковь не являлся индивидуальным актом одного лица, обладающего полномочием совершения таинства. Это было общим правилом, соблюдавшимся каждой местной Церковью.
Начавшийся позднее процесс индивидуализации значительно изменил практику приема в Церковь. В наше время прием в Церковь чаще всего совершается вне церковного собрания. Нынешняя практика крещения, то есть приема в Церковь, находится в явном противоречии с природой самого таинства и с многовековой традицией Церкви.
Как правило, крещение совершается без подготовки, без исполнения заповеди Христового научения в вере: Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа (Мф 28:19).
Нужно действительно, а не формально вводить людей в Церковь. Для этого необходима тщательная духовная подготовка крещаемого.
Церковь, как любящая мать, должна заботиться о том, чтобы помочь растить веру в крещаемом. Ему нужно помочь подготовиться ко встрече с Богом, хотя сама эта встреча таинственна, мистична, и сроки ее знает только Господь.
В начале пусть он услышит о Христе, познакомится с Ним, читая Священное Писание, полюбит Христа и пожелает соединиться с Ним.
Крещение должно быть актом веры. «Я крещусь, потому что не могу не креститься, не могу жить без Христа, ибо в Нем нашел все, без Него не могу решить ни одного вопроса своей жизни».
Вспоминаю, как просто и точно в своей проповеди в Рижской пустыньке сказал старец Таврион: «Ни один человеческий вопрос не решается без веры, без Христа».
Пусть крещаемый скажет устами псалмопевца Господу: Готово сердце мое, Боже, готово сердце мое (Пс 107:2), и идет к крещальной купели.
Давно уже возникла нужда в огласительных училищах, их следовало бы открыть повсеместно, ибо без последовательного и целостного научения основам христианской веры и жизни невозможно стать верным христианином.
Обращение к опыту целостной катехизации древней Церкви, который ныне почти полностью забыт, и к современному опыту катехизации поможет нам познать веру и жизнь христианскую.
«Возможная система оглашения в Русской Православной Церкви в современных условиях», являющаяся программой, составленной о. Георгием Кочетковым, не только актуализирует опыт прошлого, но и дает ценный опыт автора, накопленный им в течение почти тридцатилетнего служения в Церкви.
Этот ценный опыт оживил нашу Церковь и принес плоды, пробудил в людях глубокий интерес к живому преданию, которого многие ныне не знают или боятся.
Этим опытом катехизации наша Церковь вновь обретает утраченный смысл таинств. Мы являемся свидетелями актуализации заповеди Христа о научении в вере через активное служение тех пастырей и их помощников, кому Господь вверил детоводительство ко Христу малых сих.
Детоводительство ко Христу интеллигенции, особенно творческой, — это чрезвычайно трудное служение, которое достойно исполнили и исполняют в нашей Церкви такие пастыри, как о. А. Мень, о. В. Шпиллер, о. А. Борисов, о. Г. Чистяков, о. Г. Кочетков и другие.
Вот что важно отметить в их служении: они не пытались отсечь творчество интеллигенции, но стремились направить его в христианское русло. Тем самым была отвергнута ложная дилемма — спасение или творчество.
Нужно говорить о затемнении природы таинства Евхаристии в нашей церковной практике.
«Будучи таинством Церкви, — пишет протопресвитер Николай Афанасьев, — оно в богословском сознании становится одним из таинств в Церкви… Евхаристия тогда есть таинство Церкви, когда имеется собрание верных, когда же его нет, она превращается в сакральный акт, совершаемый посвященными…»