Скажем еще раз: все это верно только до некоторой степени. Отбросив романтику детской невинности, мы не намерены впадать в другую романтику. Тем не менее существует нечто, что в общем и целом отличает ребенка от взрослого, и, очевидно, именно эта здесь и важно. Ввиду отсутствия в ребенке искусствен, ности, преднамеренности, тревог самоутверждения и замкнутости, он восприимчив для великого переворота существования, который возвещается Христом как «Царство Божие». Но рассудок возражает, что так быть не может. Его осторожность предвидит возможные последствия. Его самосознание восстает против этого. В своей закостенелости он упорно держится за свое. Он погряз в своем искусственном мире, боится потрясений и поэтому далек от понимания. Его глаза не видят, уши не слышат, сердце не внемлет, что и повторяет все время Иисус. Он - «слишком взрослый».
Иудейский народ, фарисеи и книжники, священники и первосвященники - какие все они «взрослые»! Стоит взглянуть в их сторону, как сразу же сталкиваешься с с ожесточенностью и извращенностью, со всем наследием греха. Как они стары! На полтора тысячелетия назад, к Аврааму, восходит их память, - такое историческое сознание есть только у немногих народов. Им свойственна мудрость, как Божий дар и как порождение долгого человеческого опыта, а также знания, ум, корректность. Они исследуют, взвешивают, анализируют, обдумывают, а когда Обетованный приходит, когда пророчество исполняется и многовековая история подходит к осуществлению своего конечного смысла, они держатся за отжившее, цепляются за свои человеческие обычаи, прикрываются сводом законов; они хитры, жестоки, слепы, и великий час истекает. Посланный Богом Мессия должен умереть из-за тех, кто хранит Божий закон. Из Его крови, из Его Святого Духа рождается юное христианство, тогда как иудейство остается завороженным ожиданием Того, Кто уже пришел...
Ребенок юн. Ему свойственна непредубежденность взгляда и сердца. Когда появляется нечто новое, великое и раскрепощающее, он видит его, идет к нему, вступает в него. Эта простота, это «природное христианство» и есть та детскость, о которой говорит притча. Таким образом, Иисус имеет в виду не что-то сентиментальное и трогательное, не милую беззащитность и нежную привязчивость, а простоту и открытость взгляда, способность чувствовать самое главное и принимать его без задних мыслей.
В сущности, детскость означает то же самое, что способность веровать, - взгляд на мир, при котором вера естественна и то, что исходит от Бога, не встречает противодействия.
Иначе говоря, это - нечто свято-великое; и ясно, что с этого надо начинать. Детскость надо обретать вновь. Не зря в нашем тексте говорится: «Если не обратитесь и не будете как дети...» Стать детьми - значит преодолеть «взрослость», обратиться и перестроиться до самого основания, а это процесс длительный.
Детскость, которую имеет в виду Иисус, означает соотнесенность с Божиим отцовством. Ведь у ребенка все связано с отцом и матерью. Все доходит до него через них. Они всюду. Они - источник, мерило и порядок. У взрослого «отец и мать» исчезают. Со всех сторон его окружает лишенный внутренних связей, враждебный, безразличный мир. Отец и мать ушли, и все перестало быть родным. Для ребенка же, везде и всюду, есть Некто отеческий: Отец Небесный. Конечно, Он должен быть не повторением земного отца, увеличенным сверх натурального размера, но действительно «Богом и Отцом Иисуса Христа» (1 Кор 1.3), Тем, Который выступает из Его слов и призывает вместе с Ним заботиться о свершении Его воли.
Дух детскости видит Отца Небесного во всем, что ему встречается. Но чтобы осуществить это, необходимо переработать то, что происходит в жизни, простое стечение обстоятельств превратить в мудрость случайность - в любовь. Трудно осуществить это по-настоящему. Это - «победа, победившая мир» (1 Ин 5.4). Стать ребенком, как это понимает Христос, -то же самое, что достигнуть христианской зрелости.
9. Христианский брак и девственность
«Когда Иисус окончил слова сии, то вышел из Галилеи и пришел в пределы Иудейские, Заиорданскою стороною. За Ним последовало много людей; и Он исцелил их там. И приступили к Нему фарисеи, и, искушая Его, говорили Ему: по всякой ли причине позволительно человеку разводиться с женою своею? Он сказал им в ответ: не читали ли вы, что Сотворивший вначале мужчину и женщину сотворил их? И сказал: посему оставит человек отца и мать, и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетала того человек да не разлучает. Они говорят Ему: как же Моисей заповедал давать (жене) разводное письмо и разводиться с нею? Он говорит им: Моисей, по жестокосердию вашему, позволил вам разводиться с женами вашими; а сначала не было так. Но Я говорю вам: кто разведется с женою своею не за прелюбодеяние и женится на другой, прелюбодействует... Говорят Ему ученики Его: если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться. Он же сказал им не все вмещают слово сие, но кому дано. Ибо есть скопцы, которые из чрева матернего родились так... И есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить, да вместит».