Фарисеи замолкают и уходят.
Они известны в своей стране как правоверные консерваторы; упорные защитники святой традиции и страстные националисты. К ним враждебно относятся саддукеи - высокообразованные космополиты, скептики, жуиры. Раньше они не вмешивались в дела не давно выступившего Учителя. Это религиозное рве-уие, эта пророческая власть, требующая принятия решения, им не нравится. Они могли бы сказать, что это «против их вкуса».
А мало-помалу дело становится и опасным. Они боятся: могут возникнуть политические трудности или асе, что не лучше, религиозно-пророческая диктатура. Итак, они вступают в бой с иронически высокомерным видом: «В тот день приступили к Нему саддукеи, говоря, что нет воскресения, и спросили Его: Учитель! Моисей сказал: «Если кто умрет, не имея детей, то брат его пусть возьмет за себя жену его и восстановит семя брату своему». Было у нас семь братьев: первый, женившись, умер и, не имея детей, оставил жену свою брату своему. Подобно и второй, и третий, даже до седьмого. После же всех умерла и жена. Итак, в воскресении, которого из семи будет она женою? ибо все имели ее. Иисус сказал им в ответ: заблуждаетесь, не зная Писаний, ни силы Божией. Ибо в воскресении ни женятся, ни выходят замуж; но пребывают, как Ангелы Божий на небесах. А о воскресении мертвых не читали ли вы реченного вам Богом: «Я Бог Авраама, и Бог Исаака, и Бог Иакова»? Бог не есть Бог мертвых, но живых. И, слыша, народ дивился учению Его» (Мф 22.23-33).
Саддукеи не верят в воскресение и поэтому отрицают также и бессмертие. Они признают только реальное земное существование. Они - скептики, что обнаруживают сами их расспросы. В них сквозит ироническое неуважение, а может быть, и фальшь. Что же ответит Иисус на этот вопрос, который, в сущности, не требует ответа, но является лишь хитростью, ускользающей от главного? С ними Он поступает, как и с другими. Он доказывает, что этот вопрос при всей их мнимой смышленности, глуп и зол; что не существует потустороннего света, ибо воскресение и загробная жизнь, как они ее себе представляют, была бы толькв продолжением того бытия, в котором находятся сами вопрошающие. Но над этим вполне земным жизненным пространством открывается другое, настоящее. Из этого Откровения, из силы Божией - Бога живоге - исходит подлинное воскресение; как прорыв той жиж ни, в которой вестники Бога и те, которые им верят; живы уже теперь.
Опять-таки, нет другого ответа, чем тот, о котором умалчивают враги. Они не успокаиваются, а остаются прежними. Но они пристыжены, раздражены и тольг ко ожидают следующего удобного случая.
А фарисеи? Прежде всего, они радуются пораже» нию своих врагов. Затем они находят, что давно пора человеку, которым народ восхищается и который может стать господином положения, противопоставить нечто более мощное: «Когда же фарисеи услышали; что Он привел в замешательство саддукеев, они собрались вместе. И один из них, законник, спросил Иисуса, искушая Его: Учитель, какая наибольшая заповедь в законе?» Он же ему ответил: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем помышлением твоим. Вторая же подобная ей: ты должен любить своего ближнего, как самого себя. На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» (Мф 22.34-40).