- Фу! – скривилась Алена. – Саму-то блевать не тянет?
- Не-а.
- Ну, допустим, он правда любит маленьких свеженьких девочек. Трахнет тебя у себя дома или прямо там, в клубе, в темном закоулке. И скажет, что переспать не повод для знакомства. И что?
- Не знаю. Твой загадочный принц тоже что-то не захотел с тобой дальше играть в любовь и дружбу. Привез домой, трахнул – и асталависта, беби.
- Да ладно, делай что хочешь, - разозлилась Алена. – Возьми Золотову с собой, если одной стремно.
- Золотова не пойдет, ты же знаешь.
- Ну так и я не пойду. Все, давай, пока, меня ждут.
Она отодвинула чашку, встала из-за стола, но Света ухватила ее за рукав.
- Значит, так? Бросаешь меня? – надулась она, влажно блестя глазами.
- Вот интересно, - Алена присела обратно. – На Галку ты не обижаешься, если она отказывается, а я, значит, если не хочу, собака и предательница, так?
- На Галку смысла нет обижаться.
- Ну да. А я обязана.
- Ален, пожалуйста…
Света умоляюще смотрела на нее глазами кота из мультфильма, и она дрогнула.
- Слушай, ну не выйдет же ничего хорошего из этого.
- Так ведь со мной же, не с тобой.
- А мне потом тебе сопли вытирать?
- Ну Аленчик, миленький! - взмолилась Света. – Я же тебя не прошу ничего такого. Просто сходи со мной в клуб. Ну одной как-то не того…
- Ладно, - сдалась Алена. – У меня планы на пятницу. Если смогу, тогда пойдем. Хотя учти, мне все это не нравится.
- Моя ты зайка! – взвизгнула Света и попыталась броситься ей на шею, но не дотянулась.
Алена вышла на улицу, влезла носком сапога в лужу, почувствовала, как просачивается в шов ледяная вода, и выругалась вполголоса. Согласилась она только по одной причине – это была возможность продинамить Олега, с которым в пятницу собирались в гости к его друзьям. Она твердо решила с ним порвать, но в этом крылась немаленькая проблема.
Он был из тех зануд, которым, как говорится, легче отдаться, чем объяснить, почему не хочешь. И разругаться с ним в принципе было невозможно, если он этого не планировал. А Олег вдруг как почуял, что дело пахнет керосином, и стал просто лапочкой. Такой ласковый, внимательный, милый. И спровоцировать его на ссору никак не получалось. Сказать в лоб: «Все, прощай!»? Так ведь не поверит и начнет выяснять, как и почему. И доказывать, что все это глупости, что все у них просто супер.
После нескольких неудачных попыток поругаться Алена решила взять его измором. Вести себя как последняя сволочь, пока у него не лопнет терпение. Вывернуть все так, чтобы он сам послал ее туда, куда не забирался ни один… альпинист. Только тогда может сработать. Потому что, когда он остынет и придет мириться, можно будет с чистой совестью захлопнуть перед носом дверь: «Нет, дорогой, доктор сказал «в морг» - значит, в морг».
Правда, в последний момент Алена все-таки малодушно дрогнула. Могла просто не прийти, но все-таки отправила смс. А потом не брала трубку, когда Олег начал звонить. Шесть раз подряд.
В клуб они со Светой пришли задолго до открытия. Замерзли, дожидаясь на улице, но попали без проблем. И даже столик удалось отхватить, хоть и в дальнем углу. Когда началось выступление танцоров, Светка активно начала действовать ей на нервы своими стонами, вздохами и закаченными на лоб глазами.
- Слушай, - не выдержала Алена, - хватит уже! Тебе, смотрю, реально крышу снесло. Не могу понять, то ли раньше все твои девственные бредни были полной шляпой, либо ты сейчас гонишь.
- Да ты посмотри только на него, какой мужик!
- Ничего в нем нет особенного. Остальные вон ничем не хуже, он даже не солист. Ну да, танцует – и что?
- Что б ты понимала! – обиделась Света, но замолчала.
После выступления она расплатилась за кофе и потащила Алену к служебному коридору.
- Слушай, на это я точно не подписывалась, иди одна, - уперлась Алена.
- Девочки, вы куда? – преградил им дорогу охранник.
- К Карпову, из балета, - нагло заявила Света. – Он нас ждет.
Поколебавшись, охранник отошел в сторону, и Света уцепилась за руку Алены, как будто рак клешней. Они дошли уже почти до дверей гримерки, и тут сзади послышались шаги. Света обернулась, прошипела: «Черт!» и резко затащила Алену за угол.
Стук в дверь, кто-то вышел, смутно знакомый голос сказал: «Как бы… Иван – Лиза». И тут Света, не выдержав, выскочила выяснять отношения с сестрицей. Не могла до дома подождать. Алена высунулась за ней – и встретилась взглядом со Стасом…
- Пойдем, - подмигнул он, и они поспешили к выходу. Оделись в гардеробе и вышли на улицу.
- Не стыдно? – с усмешкой спросил Стас. – Бросила подругу.
- Ничего, дело семейное, разберутся, - наморщила нос Алена.
- Что это вообще было?
Она, как могла, объяснила, Стас расхохотался.
- Похоже, мы оба решили получить звездочку в табель. Сделали доброе дело, а ни одно доброе дело не остается безнаказанным. Так нам и надо, чтобы варежку не разевали. Тебе куда?
- На метро.
- Ехать куда?
- На «Черную речку».
- Хочешь, подвезу?
- Ты на машине? Хочу, - кивнула Алена.
Они прошли немного по улице, и Стас остановился у темно-синего «Соляриса». Пискнула сигнализация, мигнули фары.
- Садись.
Алена чуть помедлила, как будто ждала, что он откроет ей дверцу, но Стас обошел машину и сел за руль. Она юркнула на пассажирское место, зябко поежилась.
- Замерзла? – Стас включил подогрев сидений, музыку.
- Симпатичная машинка, - сказала Алена.
Стас взглянул на нее, слегка сдвинув брови, но промолчал. И только вырулив от поребрика, заметил:
- Неплохая. Но сейчас я бы ее не купил.
- Почему?
- Знаешь, есть несколько пород машин, - он так и сказал: «пород», - которые у водителей идут за диагноз. И лярва в том числе.
- Лярва? – удивилась Алена.
- «Солярис». Их обычно покупают такие… - он пощелкал пальцами, - в общем, без башки в голове. Но с дешевыми понтами.
- Ты так интересно говоришь…
Алена согрелась, но легкий озноб не прошел. Ощущение было странным – смутно, неуловимо знакомым. Как забытый сон. Она поглядывала на Стаса и чувствовала то же волнение, что и в тот вечер, когда он подошел к их столу в клубе. Каждым своим движением, даже самой посадкой за рулем Стас напоминал хищного зверя – гибкого, грациозного, опасного. Алена поймала себя на том, что смотрит, не отрываясь, на его лежащие на руле руки. Смотрит, приоткрыв губы, пересохшие от частого неглубокого дыхания.