От слов Стаса Алену заливали жаркие волны, по спине пробегала крупная дрожь. Плотный колючий воздух с трудом протискивался сквозь горло, пересохшее так, словно влага со всего тела стекла туда, где только что была его рука.
- Я тоже хочу, - прошептала она. – Попробовать тебя на вкус.
- Правда? – он прикусил мочку ее уха. – И что мешает?
- Я не знаю… как. То есть знаю, конечно, но… чтобы тебе было хорошо.
- Я тебе покажу кое-что. Немножко черной магии.
Алена вспомнила, как пыталась обозначить для себя его взгляд. Сегодня ей на ум пришло другое слово – «порочный», и оно отозвалось еще более сильной вспышкой желания.
Он встал с кровати, задернул плотные шторы, подошел к зеркалу в дверце шкафа.
- Иди сюда. На вкус в другой раз попробуешь, начнем ликбез с азов. Разврат должен быть грамотным.
Алена хихикнула, спрыгнула с кровати.
- Свечи бы зажечь, - с сожалением сказал Стас. – Ну да ладно, и так должно получиться. Только учти. Никаких стеснений и прочей фигни, иначе и затеваться не стоит.
- Да ну! – фыркнула Алена. – Я с тобой себя чувствую какой-то дикой нимфоманкой, и мне это страшно нравится. Может, сначала и было что-то, но уже нет. Сама удивляюсь.
- Ну и отлично. Начнем ручками. Одной. Порно смотрела? Значит, представление в теории имеешь. Я скажу, если что не так. А второй одновременно ласкаешь себя. Клитор. Желательно синхронно.
Алена посмотрела на него удивленно, но от комментариев воздержалось.
- А теперь главный фокус. Смотри в зеркало. На меня. На то, что у тебя в руке. Взгляд сфокусируй так, чтобы ничего другого не видеть. Сможешь?
- Да, - судорожно переводя дыхание, ответила она.
- Представь, что это твое отражение. Я в зеркале – это ты. Ты ласкаешь себя и смотришь на это. Все твои ощущения – мои. Или наоборот, неважно. Прислушивайся к ним, запоминай.
Сначала ей показалось, что это какой-то бред. Смотреть в зеркало и представлять себя мужчиной, да еще ублажая одновременно себя и его? Что должно быть в голове, чтобы всерьез это представить? Тут с координацией движений бы разобраться, да еще взгляд держать так, чтобы не убегал с одной точки, пытаясь выхватить из зеркальной мути что-то лишнее. А ощущения… совершенно безумные. Как будто музыка шла только на один наушник и вдруг прорвалась во второй, став яркой, объемной, осязаемой. И все же это были только ее ощущения. И вдруг…
Она сама не поняла, как и в какой момент это произошло. Словно какая-то ее часть отделилась и наблюдала за происходящим, но изнутри зеркала. Из Зазеркалья. А другая действительно стала Стасом. Ее – Алены – больше не было, она как будто растворилась в нем. И как только она это осознала, ее подхватила волна оргазма – такого яркого и мощного, какого она никогда еще не испытывала наедине с собою. Стас глухо застонал, запрокинув голову, и она почувствовала липкую теплую влагу на ладони, на животе.
Отдышавшись, он отошел, достал из-под подушки маленькое полотенце, вытерся, бросил ей. Сильно закружилась голова. Алена осторожно добралась до кровати и легла на живот, лицом в подушку, пытаясь прийти в себя.
- Что с тобой? – Стас сел с ней рядом, провел рукой по спине. – Ты бледная такая.
- Не знаю. Это действительно… черная магия. Я не думала, что получится, но…
- Неужели? – усмехнулся он.
- Неужели что? Что сомневалась или что получилось?
- Что получилось, - он подвинул ее и лег рядом.
- То есть ты сам сомневался? – Алена подняла голову и с любопытством посмотрела на него. – А говорил с такой уверенностью.
- Я-то не сомневался. А вот у тебя на лице такой скепсис был. Хрень какая-то, ну да ладно, раз уж тебе так хочется, попробуем.
- Звучало на самом деле бредово. Представить, что я – это ты. И почувствовать за тебя то, что происходит со мной. Ну правда же. А потом вдруг…
- Попробуем в другом формате? – прищурился Стас, положив руку ей на грудь.
- Только не сейчас, - захныкала Алена. – У меня уже сил нет.
- Разумеется. У меня тоже. А в обратном направлении?
- Да, конечно! Знаешь, это было… необыкновенно. И немного страшно. Как будто я исчезла. Остался только ты. Я не знаю, как это объяснить. Наверно, ты сам знаешь.
- Откуда? – хмыкнул Стас.
- То есть?..
- Да, со мной не сработало. Может, потому, что это была не ты? Может, с тобой получится? – он дотянулся до телефона, посмотрел на часы. – У нас есть еще час подремать.
Устроившись уютно в его объятьях, уже проваливаясь в мягкую, теплую дрему, Алена подумала, что страшно ей стало не только потому, что она на мгновение пропала. Еще и потому, что эта зеркальная магия дала Стасу полную власть над ней. То, чего она и боялась.
16.
Алена прижалась к нему и задремала, свернувшись калачиком. Стас тихонько поглаживал ее по плечу.
Знала бы ты, горько подумал он, кто научил меня этим фокусам. Ясное дело, что ничего и не могло получиться. Ощущения Инны были интересны ему не более чем рабочая информация. Что вообще чувствуют женщины. Разумеется, это всего лишь иллюзия, но у Алены получилось стать им, пусть всего лишь на мгновение. И это ее напугало, потому что сама она в то мгновение исчезла. Хотел бы и он испытать что-то подобное. Как знать, может, и получится.
На этой мысли он заснул, и разбудило его занудливое нытье будильника.
- Подъем! – щекотка заставила открыть глаза Алену, которая зевнула совсем по-кошачьи, показав остренькие клыки.
- Слушай, как насчет поесть? – спросил Стас, когда они уже собирались выйти из дома. – Может, заскочим куда-нибудь?
- Давай, - без особого энтузиазма согласилась Алена.
Он нацелился на хорошую пиццу, но она затащила в псевдо-азиатскую харчевню с неудобной мебелью, красными светильниками и палочками.
- Свиных ушей не хочешь? – предложил Стас.
Алена посмотрела на него с ужасом и заказала суп, похожий на мутную водичку. И рулеты из баклажанов.
- Теперь я понимаю, почему ты весенний еж, - поддел Стас, выбрав вок с креветками и овощами.
Она вспыхнула и уже открыла рот ответить, но тут заверещал какой-то попсой ее телефон.
- Да, пап, - она кивнула, как будто на том конце ее могли увидеть. – Через час подъеду. Да, сразу тебе перезвоню. Пока.
- Куда тебе? – спросил Стас.
- На Приморскую.
- Далековато.
- Рядом с метро. Одна станция до академии.
- Отвезти тебя?
- Отвези.
Из-под каждого ее слова торчали уши. Не свиные. Торчало: «Когда мы увидимся снова?» Но молчала, как партизан. Рефлекс выработался мгновенно.