— И?
— И нас к этим озлобленным на всю Вселенную парням засунули целиком, до последнего заштатного матроса.
Сначала кэп подумал, что их убьют. Ну, сложно подумать что-нибудь еще, если ты стоишь на освещенном пятачке впереди сгрудившегося экипажа, а на тебя уставились стволы пулеметов, лучеметов, гарпунных пушек и другого крайне неприятного на вид железа.
Затем кэп подумал, что их очень медленно и больно убьют, потому что так до конца не пришедший в себя старпом вывалился навстречу киборгам и заорал радостно:
— Парни! Агрегат для возвращения домой подан!
В ответ лязгнули передергиваемые затворы. И старпом так же весело провальсировал в обратном направлении.
Как потом рассказали, мы были пятыми, кому дали подобный контракт. Какому-то умнику с большими погонами захотелось на очередном параде пустить с шагистикой настоящих боевых ветеранов с кучей медалек на израненной груди. Чтобы прошагали, порадовали глаз отцов-командиров. До гения так и не смогли вовремя донести, куда именно эти медали засунут те самые ветераны, поэтому был издан приказ. А в армии приказы обычно стараются исполнять. Вот и отправили первый транспорт для «доставки и придания придурковатого вида». Транспорт взорвали через сутки после прилета. Правда, командира базы пожалели, поэтому корыто все же выпнули подальше, а потом уже жамкнули кнопку. Но общий подход киборгам понравился и они стали ждать продолжения.
Второй кораблик был размером чуть побольше, поэтому его отдали под гостиницу для беженцев. Тем более, что этих бедолаг на базе все прибывало. А как иначе — единственное тихое и спокойное место в Приграничье, где опять местные князья делили ресурсы. Вот и старались обыватели всеми правдами и неправдами добраться до тихой заводи. Так что второй заход на вывоз штурмовой группы был очень в тему.
Третий контрактор сообразил о сути проблемы ближе к финишу, поэтому тихо исчез на подлете. Четвертый не успел удрать, ему дюзы сшибли в момент отхода. И теперь это несчастное корыто висело чуть в отдалении, периодически влезая в переговоры диспетчеров и всячески пополняя их лексикон.
Ну и последними на празднике жизни оказались мы…
— Так я не понял, а чего они не хотели куда-нибудь уехать? Если все такие бравые… — никак не унимался забулдыга с дальнего края стола.
Изя снисходительно допил свое пиво, аккуратно прибрал поближе последнюю полную кружку и объяснил:
— Они никому не верили. Командование предало, бросило на произвол судьбы. Новые генералы хотели странного. Ни тебе нормальных суточных, ни тебе положенной амуниции и разных других понятных каждому солдату плюшек. А всего лишь «беги туда, шагай отсюда». Вот и не хотели уважаемые киборги лететь обратно в центральные миры. Им и на базе было неплохо. Сели рядом с реактором, ангар себе отбили побольше. Энергия под боком, газо-смазочные от летунов раздербанили. Выкурить их всех вояк на базе не хватит. Да и кому охота просто так кровь с такими же бедолагами проливать. Ну и в случае совсем больших неприятностей рванули бы тот самый реактор. Раз — и финальная точка в затянувшемся походе.
— Никому-никому не верили? И даже тебе?
Изя скромно потупил глаза:
— Не, я, конечно, специалист по переговорам. Но в этом случае…
Когда в ангаре стало совсем тихо и печально из темноты вперед вышла маленькая девочка. Лет семь-восемь, вряд ли больше. В латаном комбинезоне, с лохматыми рыжими волосами и кривым бантом на косой косичке.
— Вам чего надо? — мрачно поинтересовалось это чудо.
— Нас попросили ребят домой вернуть. Там уже забыли, как выглядят настоящие бравые парни. Хотят взглянуть. Наградить. Всячески поприветствовать, — сипло начал капитан. Но девочке его сказка совершенно не понравилась.
— Мы не полетим никуда. Нечего нам с жуликами общаться. И нас там снова обидят.
— Обидят? — удивился Счастливчик Боб, разглядывая почти трехметровых бойцов, все так же крепко сжимавших горы оружия. — Они сами кого хочешь обидят.
— Вот и ты ничего не видишь, а они ведь добрые и мирные, — вздохнул ребенок и уже было хотел уйти, как из нашей толпы выбрался вперед Томми. Разумная горилла-переросток просто чуть-чуть шевельнула животом и образовала себе проход в тесных дружеских рядах. Через секунду все стволы смотрели уже в могучую волосатую грудь. Но, похоже, столь явные признаки уважения лишь польстили бывшему грабителю банков.
Покопавшись в бездонном кармане Томми достал конфету в цветном фантике и протянул девочке: