— Да вот... — Эдуард поднял глаза, — дня три как. Не больше.
— Почему он выбрал вас двоих?
— Проще вот что скажу, — он облокотился на стол: — Павел Романыч просил передать: человеку, который может заколоть другого разве что случайно, точно потребуется помощь.
— Этот ответ меня вполне устраивает.
Никто, кроме Павла и Игоря — соседа, который оказался доктором из Империи, — не знал, что случилось у меня на заднем дворе несколько недель назад. Я же навсегда запомню первый в своей жизни момент, когда, пускай случайно, насадил человека на саблю.
— Тогда сообщаю, — Эд посмотрел на широкие наручные часы, — что мы с тобой отправимся назад примерно через четыре часа.
— Поедем в ломбард?
— Зачем в ломбард? — нахмурился Эдуард. — Да, кстати, ты хотел что-то взять отсюда.
— Точно!
Я рванул из-за стола и, дробно стуча по лестнице, спустился в подвал. На кухню я вернулся с приличным грузом из золотых червонцев. Но взял не все — лишь половину. Слишком тяжело оказалось.
Пару сразу же протянул Эду.
— Просто за то, что вытащил меня из этой чертовой больницы, — добавил я.
Надо заметить, что помощник Павла скромностью совсем не отличался и тут же сунул пару червонцев себе в карман.
— Благодарю! — он склонил голову.
— У меня еще есть вопросы, и я хотел бы услышать на них максимально полные ответы.
— Задавайте, — с готовностью ответил Эд. — Отвечу, как есть. Вы же с Павлом Романычем заботитесь о благополучии семейства императорского?
— В некотором роде. Если очень упростить — то да. Тебе что-нибудь известно о том, как я здесь оказался?
— Как — нет. Знаю только, что ваш напарник сейчас в тюрьме.
— Вот же... — я потер лицо. — Надо будет его оттуда вытащить. Он согласился мне помочь в... в одном деле. Тебе известно что-нибудь еще?
— О том, что случилось с вами, я ничего не знаю. Павел Романыч мне не докладывался.
— Может, писали что-нибудь. Нападения, какие-нибудь особые случаи.
— У меня нет времени газеты читать, — извиняюще пожал плечами Эдуард. — Я до поры до времени и вовсе не знал, что у императорской семьи проблемы.
— Значит в подробности он тебя все же не посвятил... хм, ладно. Скажи тогда, как он объяснил необходимость меня спасти?
— Сказал, что без вас не сможет свою работу делать. Что доверяет только вам, а потому именно вас, господин барон, необходимо вернуть к нему, то есть, к Павлу Романычу. И как можно скорее.
— Та-а-ак... — протянул я.
— Вот он нас немного ввел в курс дела. Сказал, что есть второй мир, почти как наш. И отправил. И для вас дал вот эту медную штуку.
— Портер.
— Да, он самый. Странно так это все, правда, — Эдуард обвел взглядом кухню. — Вроде бы, ничего необычного. Но все вокруг другое. Другого вида. Машины быстрее. Дороги хуже. Непонятный мир, чесслово.
— Погоди-ка. Если Павел не знает, что случилось, и ты не знаешь, что произошло... Тогда скажи мне, как вы меня нашли. Откуда узнали, что меня отправили назад, в мой мир. Не убили, а оставили в живых, что тоже странно.
— Ох, Максим... как вас по батюшке?
— Леонидович.
— Максим Леонидыч, чем угодно вам поклянусь — все выдал вам, что мне Павел Романыч передал. И фразу его специальную, чтобы вы чужим меня не считали. Про то, где искать — тоже он сообщил. А вот откуда он знал — понятия не имею. Спросите у него сами, уж будьте добры.
Я пытался увидеть хоть намек на лживость в глазах Эдуарда. Но тот смотрел на меня, как верный пес.
— Хорошо. Спрошу у Павла. Обо всем, что он знает.
— Спросите-спросите. Только знаете, что, — он вдруг погрустнел. — Я бы хотел тело Данила на родину вернуть. Нехорошо его бросать здесь. Кто похоронит?
— Я помогу.
По-человечески — почему бы нет. Обузой не станет, погони за нами больше нет.
— Спасибо, Максим Леонидыч, — Эдуард потянулся ко мне через стол, едва не скинув на пол стопки, и стиснул руку.
— Тсс, тише, — замер я и прислушался: на улице явно хлопнули дверью автомобиля. — Кто-то еще приехал.
Глава 5. Дом, милый дом
Из кухни, что располагалась в задней части дома, мы оба перебрались в гостиную, откуда открывался вид в сторону улицы. Можно увидеть и скорую, что стояла рядом с домом, и забор, за которым припарковалась легковушка.
Нас не могли слышать, но я все равно старался дышать как можно тише. Ситуация была крайне опасной — к нам прибыло по меньшей мере трое. Это только те, кто вошел на участок. А ведь могли еще остаться в машине. Один или двое, но даже небольшой перевес в живой силе создавал слишком большой риск.