Советница определенно порывалась сказать что-то личное, но присутствие двух высокородных диниту, которые ждали нас за стеной в гостиной, заставило ее сдержаться и смерить меня не слишком приветливым взглядом.
Пользуясь случаем, я попыталась прочесть ее мысли, но не смогла. Удивившись, пригляделась к ее прическе и распознала на ней пси-ограничитель диниту, искусно замаскированный под драгоценную диадему.
– Гости уже уходят, – спокойно ответила Ойсу Танн. – Великая Госпожа желала выразить последнюю признательность своей подданной, которая пыталась отважно ее спасти.
– Но ее геройство оказалось не более, чем бесполезным пшиком из-под хвоста тупорожки, – с ядовито-нежной скорбью поддакнула Фирэлея Танн. – А что здесь делают эти достойные граждане Содружества?
– Выражают почтение достоинству и силе Великой Госпожи, с какими она встречает протянутую длань смерти.
– И все же вам пора, – холодно подытожила советница, переводя на меня спокойный равнодушный взгляд, как будто нисколько не удивлена встретить меня живой.
Если бы я точно не знала, что именно по ее приказу Муй Задаки велела плывчи расправиться со мной, то подумала бы, что Фирэлее Танн и правда нет до меня дела. Но ее недобрая заинтересованность тут же выразилась в следующих словах:
– Госпожа Чудо-Юдо... задержитесь в гостиной, будьте так любезны.
Она подчёркнуто заботливо поправила золотое покрывало на ногах своей умирающей сестры, безразличной ко всему, кроме жажды мести. Не открывая глаз, Бирэлея Танн прохрипела:
– Прощай, госпожа Чудо-Юдо. Исполни мою волю.
Мы покинули спальню под учащенные звуки ее дыхания, в котором сквозила боль и страх неизвестности перед физической кончиной. Советница практически наступала мне на пятки, а в гостиной тихо шепнула:
– Я воспользовалась вашим советом, дорогая. Сет Хомм жив, но не очень-то здоров... а может, и совсем исчезнуть. Все зависит от вашего благоразумия.
Я искоса глянула на миловидный профиль и, не придумав ничего лучшего, неопределенно кивнула. Прелестная космозонка улыбнулась и уже громче спросила:
– Так зачем вы явились к Великой Госпоже?
– Она сама позвала, – пожала я плечами и, чтобы от меня скорее отвязались, решила поделиться правдивыми фактами: – Хотела узнать, почему Содружество не предоставило ей медицинскую капсулу для спасения жизни.
Фирэлея Танн иронично посмотрела в сторону Гойриу Делла, который на пару с моим отцом с отрешенным видом созерцал комнатное растение в большой пластиковой кадке.
– Что скажете, посол?
– На каждую из известных медицинских капсул Содружества стоит огромная очередь из страждущих. Все годами ждут своего шанса. Мы не должны нарушать законные права своих граждан, – уклончиво ответил тот.
– Когда-нибудь, посол Делл, вас всех перевоспитают. Помните лишь одно... чем больше времени проходит, тем жёстче будут методы. Кстати... рядом с вами не всем ли печально известный Мастер Природных Ресурсов Диниту..?
Лугайу Фьолл коротко и учтиво поклонился ей.
– Ясной сингулярности, советница.
– Что привело вас на Тигарден-2, уважаемый мастер Фьолл? Ваша рискованная многолетняя компания по уничтожению центавритов дала новую зацепку? Слышала, что представители интеллигенции Содружества крайне не одобряют ваши методы.
Я уставилась на отца. То, что он ведёт подобную деятельность, определенно было новостью для меня.
– Не вижу в своих методах ничего предосудительного, – непреклонно ответил тот.
– Вы считаете, что манипулировать сознанием преступников, чтобы они сами убивали друг друга... достойно для того, кто находится в политическом флагмане ЗССР под лозунгами равноправия и гуманизма?
– Я считаю, что обстоятельства диктуют свои условия, и вы это отлично знаете, старшая госпожа Танн.
– В таком случае в чем же различие между нами? – непринужденно рассмеялась она. – И меня ещё называют тигарденской змеёй, что кусает и переваривает жертв на расстоянии... Да по сравнению с вами я – просто безобидная тупорожка!
Мастер Фьолл не стал комментировать это провокационное замечание. Какое-то время он пристально смотрел на космозонку, а затем мягко произнес:
– Какое интересное украшение вы носите. Чей-то подарок?
– Какой нескромный вопрос, мастер Фьолл! – последовал легкомысленный ответ. – Фамильярность – не самая лучшая политика в межпланетарных отношениях.
– Согласен. Прошу извинить и... всего хорошего, – мой отец снова поклонился, транслируя призыв ретироваться из Великих Чертогов. Я чувствовала в нем нешуточное замешательство, смешанное с волнением, и это было как-то связано с пси-ограничителем на голове советницы.