Поняв, что перед домом обрыв, она решила проверить звериное кладбище. Аккуратно обошла камни и с надеждой приблизилась к елям. Они росли неправдоподобно близко друг к другу. Лисса даже провела по лапам рукой, потом залезла под них и ощупала кору – настоящие. Деревья не были иллюзией, как она в тайне надеялась, но явно не росли здесь просто так. В природе не существует стен, сплетённых из еловых лап. Какие-то деревья обязательно погибли бы из-за недостатка питания и места. Лисса решила вернуться сюда рано утром с чем-то острым: может, удастся пробить дорогу.
Возвращаясь в дом, Лисса мысленно искала в нём предметы, похожие на топорик. Но стоило ей отряхнуть ноги и переступить порог, как размышления испарились. Она увидела Зеру, сидящую перед камином.
– Ты вернулась, – обрадовалась Лисса.
Зера подняла глаза. Её внешний вид никак не изменился. На лице не отразилось ни печали, ни беспокойства. Она снова надела платье из лёгкой газовой ткани, теперь дымчато-розового цвета. Если бы Лисса не узнала о её прошлом от Дерека, то не смогла бы различить крошечные слезинки в уголках медовых глаз.
– Прости, мне нужно было подышать свежим воздухом, – пробормотала Зера так уверенно, будто её слова не были бессмыслицей. – Спасибо, что закончила с уборкой.
До конца вечера Лисса из-под ресниц следила за Зерой и боролась с желанием поговорить с ней – может, извиниться за настойчивость, – но Ветер вела себя, как ни в чем не бывало. Зелёное платье исчезло.
– Если бы Зера растопила лес, – сказал Дерек, кутаясь в одеяло, – представь, как было бы здорово. Мы могли бы познакомить Зеру и Нора с Джимом, и с Джоном, и с Мэгги.
– Было бы здорово, – улыбнулась Лисса, но сердце болезненно сжалось.
– Думаю, Зере это под силу, – уверенно сказал мальчик, закрывая глаза.
– Может быть. Спи.
Лисса нежно погладила Дерека по голове. Когда её пальцы скользнули по его щеке, она одернула руку. Дерек, уже провалившийся в дрёму, недовольно застонал и повернулся на бок. Две белые пряди над его ухом стали видны отчетливее.
***
Лисса спала плохо и проснулась до рассвета. Небо едва-едва окрасилось в фиолетовый, когда она, накинув плащ, вышла из домика. Пальцы обхватывали шершавое древко маленького топорика с чердака: Лисса всё же залезла туда.
Стоило закрыть дверь, как стих треск огня в камине и громкое сопение Дерека. Их сменил странный звук, знакомый и незнакомый одновременно. Он был похож на щебетание птиц, которые изредка прилетали в деревню. Только сейчас пение было громче, будто за домом сидела целая разноголосая стая. Мелодия сплеталась из тоненьких ниточек, каждая из которых звучала по-своему, по-особенному. Лисса прикрыла глаза, представляя себе этих птиц: наверняка необычных, больших, с цветными перьями. Таких птиц нет в лесу. Местные певцы куда хуже этих.
И вдруг всё стихло. В мгновение на гору опустилась тишина.
Лиссе показалось, что она оглохла.
– Я не могу… не могу, это всё, что у меня осталось.
– Зачем хранить то, что причиняет тебе боль?
– Оно – моя память. Мне кажется, я всё забуду, если оно исчезнет.
Голоса принадлежали Зере и Норею. Её был непривычно серьёзным, его – непривычно тёплым. Они даже не пытались говорить шёпотом, уверенные, что гора спит.
– Ты сойдёшь с ума от этих воспоминаний.
– Тогда тебе придётся сопровождать Дигори одному, – усмехнулась Зера.
Лисса выглянула из-за угла домика лишь на мгновение, проиграв борьбу собственному любопытству. Ветры сидели на лавочке, которую она видела днём. Зера прижалась к груди Нора, уткнувшись в него, будто даже плача. Он обнимал её. И в касании его ладони чуть выше её локтя виделись такая большая забота и нежность, что трудно было поверить. Тепло и свет Зеры как будто перетекали в него, в его кожу, в его насквозь проледеневшие вены.
– Я этого не допущу, – спокойно сказал Нор и второй рукой ласково погладил её по голове.
Зелёное платье соскользнуло с колен Зеры и осталось лежать в снегу.
– Пока ты сама не устанешь быть Ветром, я не дам тебе исчезнуть, – говорил Нор в золотые волосы Зеры. – Я обещаю.
Лисса отшатнулась и поторопилась вернуться к двери. Слёзы жгли глаза, а сердце болезненно сжималось. Под плащ пробирался холод, который она чувствовала отчётливее, чем когда-либо.
Глядя на Зеру и Нора, Лисса вспомнила Джима, их последние объятья перед его охотой, редкие в последнее время дружеские посиделки. И его постоянные упрёки из-за веры в Господина горных дорог. Сейчас, вопреки собственным ожиданиям, она не чувствовала торжества. Пусть лучше бы они с Джимом продолжали ругаться, чем платить за доказательство безопасностью Дерека и жизнью вдали от родной деревни. Пусть лучше бы она была рядом с Джимом сейчас.