— А что это за препарат?
— До получения привилегии не могу сказать. Потом надо провести исследования на животных, чтобы доказать безопасность и эффективность препарата. А потом уже могу дать вам попробовать. Кстати, вы не знаете, кто мог бы помочь с испытаниями препарата.
— Хорошо, я узнаю, но и вы держите меня в курсе ваших работ.
Так тянулись дни за днями. Однажды появились маман с Иваном в больничных халатах, пахнущих карболкой. Карболкой здесь вообще все провоняло, лили ее без разбора. А что, это было практически единственное апробированное антисептическое средство. К запаху карболки я уже привык, а они нос воротили, особенно маман.
Я лежал на кровати без повязок, после мазевой процедуры, голый по пояс с едва отросшими волосками на коже головы. Вид у меня был еще тот: они остановились в дверях, а Агаша еще и сказала, что доктор не велел подходить, а то зараза может попасть. На кого может попасть зараза. Агаша не уточнила, но маман, похоже, решила, что от меня на нее. Поэтому она отшатнулась назад и уперлась в живот Ивана, стоявшего за маминой спиной как за стеной.
— О, боже, — с ужасом произнесла Мария Владиславовна. — Саша это ты?
— Да, это я, мамочка! — ответил я как сама любезность. — Рад, что вы пришли, но я ждал вас раньше, а вы не приходили. Мне было очень больно и страшно, но теперь вы будете каждый день приходить и кормить меня чем-нибудь вкусным из дома? Еще мне нужно судно подкладывать и выносить… И хорошо, если вы мне будете читать веселые рассказы, здесь очень скучно, а я почти не вижу.
— Да, да, конечно, — поспешно ответили мои "родственники", пятясь к двери. — Мы еще придем, — они протиснулись в дверь почти одновременно, застряв в проеме. Иван выскочил первый, а маман, кивнув Агаше, подозвала ее, отдала небольшую коробку и что-то сказала. Когда за ней закрылась дверь, Агаша подошла ко мне и протягивая коробку сказала: "Вот, барин, велено вам передать". Это были дешевые шоколадные конфеты.
— Агаша, она перепутала, это тебе, я не ем сласти.
Больше маман с Иваном не появлялись и конфет не передавали, но об этом пожалела только Агаша.
Зато пришел ротмистр Агеев и сразу приступил к делу.
— Александр Павлович, как вы понимаете, я здесь на службе и поэтому прошу вас дать максимально правдивые ответы:
— С какой целью была организована ваша лаборатория и стояла ли при этом задача получения взрывчатых веществ?
— Лабораторию организовал я вместе с моим дядей Генрихом фон Циммером в равных паях. Целью было получение новых красителей для тканей и синтез новых лекарственных веществ. Получение взрывчатых веществ не было целью лаборатории и было обнаружено случайно, поскольку взрывчатым веществом нового типа был синтезированный нами желтый краситель. Лаборатория была официально зарегистрирована в Московской городской управе.
— Что вам удалось получить и чем вы можете подтвердить это?
— Первую привилегию мы получили на "Русский пурпур фабрики Степанова", эта привилегия действует только в России, поскольку в Британии есть свой путь синтеза такой краски и, скорее всего они получили привилегии в других странах Европы. Вторая привилегия получена только что на "Желтый солнечный фабрики Степанова", ее предполагалось патентовать в Германии, Франции, Британии и САСШ, но согласилась выдать привилегию только Франция, Германия отказала, а Британия и САСШ выжидают. Этот состав и показал взрывчатые свойства, производить его не предполагалось, только закрыть другим странам путь получения. Еще два вещества были в работе: краситель индиго нам удалось получить, а новое лекарство от раневой инфекции было готово на 90 %. Все результаты были в лабораторном журнале, который вел Генрих Циммер и журнал находился в лаборатории. Готовая привилегия передана мной по нотариальной записи моему деду, Ивану Петровичу Степанову. Для производства на его фабрике выбран "Русский пурпур фабрики Степанова", для чего было изготовлено необходимое количество краски.
— Вы не изготавливали взрывчатку по чьему бы то ни было заказу?
— Нет
И так далее в том же духе: кто, кого и зачем нанимал, кто чем занимался, для чего все делалось и опять, почему мы не хотели производить тротил? Почему патентовали в Европе, если сами производить не собирались, а, значит, не рассчитывали на прибыль.
Жандарм полностью меня вымотал за час допроса (хотя он не сказал, что это — допрос). Наконец, допрос закончился. Я спросил, могу ли я задать вопрос. Он ответил согласием, но предупредил, что даст ответ в том случае, если это не затронет тайну следствия.