Мальчик кивнул. Ничего не вышло. И не могло выйти - Вэнзей уже понимал, что такое быть главой дейзаку. Никакие внешние дела и опасения близких не должны сбивать с цели главу Гетанса. Он решил при случае поговорить с кем-нибудь из Шангаса. Может быть, видения с Господином Лянми означают что-то доброе?
Отец провел рукой по его волосам, отошел на шаг и сказал:
- По возвращению из Ла-Тарева мне будет что с тобой обсудить. Мир изменится. - Он помолчал и закончил разговор. - Пусть длится Танец!
- Танец вечен!
Мальчик поклонился отцу и выскользнул из кабинета, задев полами халата бронзовую фигуру основателя Гетанса. В любое иное время Великий Генту выговорил бы сыну за неуважение к предкам. Но не сегодня. Все же мальчик сильно расстроен, что в поездку взяли не его, а Орики.
Дверь медленно закрылась. Улыбка сошла с лица господина Титамери. Он потер грудь напротив сердца. Его терзали дурные предчувствия. Неужели с его сыном что-то случится, пока он будет в Ла-Тареве? Надо бы дать ему достойную охрану.
И этот странный сон.
Сегодня ночью ему снился Господин Лянми.
Глава 5 - Мерцающий взгляд
- -
Холодная рука ветра дернула старика за волосы.
Похоже, сегодня ветер был в игривом настроении. Но человеку было не до давнего друга, к которому он изредка приходил поговорить, пожаловаться на ноющие кости и пожелать хорошего настроения на завтра. А еще чаще - просто молча выслушать то, что ветер хотел ему прошептать.
Так бывало. Но сегодня - работа.
И потому он с легкой досадой отмахнулся от ветра.
Собрав седую шевелюру в толстый хвост, он крепко перевязал его выцветшей оранжевой лентой. Подошел к краю площадки и сжал обеими руками жадный до тепла металл ограждения. Он стоял на широкой площадке, вырубленной в граните скалы рядом с ее вершиной. По краю площадки в камень были вплавлены тонкие столбики из темного металла. Сверху к прутьям приварили широкую квадратную трубу. Тысячу лет назад древние строители прорубили тоннель сквозь гору и вплавили металл в камень. За годы край скалы раскрошился, и два столба теперь висели в воздухе, цепляясь за трубу. Но остальные стойко держались за гранит.
Старик крепче взялся за перила и наклонился над пропастью.
Перед взглядом старика раскинулась изумительный вид далекого прибрежья, высоких гор, узких долин, светлых нитей дорог и зеленых квадратов рисовых полей. Далеко к северу виднелся город. В этот час Кинто пыталась захлестнуть ночная тьма. Пыталась, но неудачно. Она постепенно отступала, получив отпор со стороны людей. Огни зажигались по городу, превращая его в далекое облачко света, последний подарок солнца, который прилег до утра на берегу великого океана.
Руки быстро замерзли. Старик неохотно выпустил из рук металл и отошел в глубь площадки. В грубо обтесанной стене темнел зев широкого квадратного отверстия - вход в длинный тоннель, по которому он недавно поднимался на площадку. Пробитый в скале ход начинался прямо из его дома и вел бесконечными кругами вверх, к площадке. Он тратил по часу на подъем, но дело того стоило.
…Быстро темнело, и первые звезды проступали на темном полотне неба.
Старец подошел к входу в туннель, зажег висящий на железном крюке светильник в виде перевернутой чаши с прорезями в стенках. Затем сделал несколько шагов вправо. Там на площадке стоял большой железный стол. Когда-то старик в одиночку втащил его сюда. В то время он был полным сил человеком и мог легко поднять четыре мешка с рисом. Хотя и сейчас, готовясь вскоре отметить свой восьмой десяток, старик мог бы повторить свой давний подвиг и приволочь на площадку такой же тяжелый стол.
Крепок был старик, не позволял он времени отнять у себя здоровье. Хотя все чаще ему казалось, что разговаривать с ветром - не самое обычное занятие для здорового человека. Но с кем ему здесь говорить? Старик с досадой махнул рукой, подошел ближе к стене и нажал на еле заметные выступы в граните. Медленно, с протяжным скрипом, гранитная плита повернулась и опустилась вниз, застыв наподобие раскрытой ладони. Человек вытащил из дыры два предмета завернутых в сверкающую пленку. Один из них был довольно увесистым, второй - намного меньше и легче. Положив свертки на железный стол, он осторожно распаковал больший из них.
Внутри был ящик из того же темного металла, похожего на тот, из которого изготовили ограждение площадки. На одной из сторон ящика было несколько отверстий, и одно большое конусообразное - внизу, прямо посередине.
Старик перенес ящик к центру площадки. Там из камня торчал толстый невысокий столбик. Надев прибор на столб той самой конусообразной выемкой, он слегка подвигал его из стороны в сторону. Наконец раздался щелчок, и тот крепко зацепился за стойку. Из боковых стенок выползли ручки и открылось несколько люков.
Человек вернулся к столу. В малом свертке был длинный ярко-зеленый шнур и прозрачная изогнутая пластина на обруче. Шнур он воткнул одним концом в прибор, а другой дотащил до дыры в скале. Там он нашарил нужный вход и подключил шнур в него. Обруч надел на голову, - прозрачный экран оказался прямо перед глазами, охватывая голову до висков.
Старик вздохнул и опустился на стоящий рядом со столом кованый стул. К изящному металлу старик когда-то прикрепил отполированные доски из ясеня. Ветер и дождь сделали свое дело - теперь доски пошли трещинами, а некоторые - раскололись на куски. Их приходилось каждый раз поправлять, но старик не стал менять сиденье и спинку стула. Он уже привык. Тем более что делать сейчас все равно нечего. Надо ждать.
Ожидание затянулось надолго. С каждым годом оно становилось все дольше, видно машины, установленные в глубине скалы древними мастерами, постепенно изнашивались. Или же топливо подходило к концу. Старик так и не сумел узнать, как именно добывалась энергия. Но что ящику требовалось много энергии - это он знал точно. Его дом освещался и обогревался от тех же самых генераторов. И все, что он в течение года тратил на дом - были крохи по сравнению с тем, что пожирал прибор за недолгие минуты.
Наконец экран слабо осветился, моргнул несколько раз и потемнел.
Горы исчезли.
Вокруг старика воцарилась ледяная тьма космоса, с льдистыми крапинками планет и крохотными, но яркими точками звезд. На миг сердце его дрогнуло. Всякий раз величие картины действовало на него подобно мягкому, но сильному удару.
Он привычно наклонил голову вправо. Звезды устроили хоровод и застыли в новом положении. Секундой позже - медленно двинулись по кругу. Справа выплыл обжигающий шар солнца. Старик поспешно наклонил голову влево и убрал огненный круг из поля зрения. Покачал головой и дотронулся левой рукой до края экрана. Перед глазами возникла координатная сетка. Он вновь осторожно качнул головой, легко провел ладонью по экрану и увеличил масштаб.
Так. Правильно. Вот это направление. Оранжевый треугольник отметки, которую он поставил лет двадцать назад, возник перед его глазами. Старик вывел его в центр и сжал обеими руками края экрана. Пространство прыгнуло на него и понеслось мимо.
Слева пролетел бледно-лиловый шар пятой планеты,
Дальше!
Промелькнули гигантские булыжники астероидного пояса.
Еще дальше!
Яростное чувство затопило старика - сродни одновременно предвкушению охотника и ужасу жертвы. Оранжевый треугольник разбух до размеров ладони, а затем занял все поле зрения. Человек резко дернул головой, остановив движение. В центре оранжевого треугольника медленно кружился темно-серый шар. В этот раз он был приметно больше, чем год назад. Намного больше. И непонятные символы справа от него уже не были желтыми, как в прошлый раз. Нет, они налились кровью и медленно мигали.
Старик с досадой прикусил губу. Как жаль, что он не ведает их смысла! Но вот что означали цифры, что равномерно менялись вверху, он уже понял. Это были дни. Дни до какого-то события. Оставалось не так много - чуть больше года. Год. Но что произойдет? Старик вздохнул. У него было много мыслей на этот счет, - одиночество способствует размышлениям. Но мысли - это лишь мысли, истина часто бывает неожиданной.