Ли Норд сдержал слово и никогда вслух не попрекнул жену, но ничего не забыл и не простил. Однако его нарочитая холодность, многочисленные любовницы и редкие супружеские встречи маму не огорчали. Ее устраивала уединенная жизнь в маленьком имении вдвоем с дочерью.
— Больше всего на свете я боялась, что тебе передались способности Неда. Когда Лиммер забрал вас с Талимом, чтобы показать храмовникам... Это были самые страшные часы в моей жизни. Благодарение Каари, жрецы ничего не обнаружили... Ты оказалась самой обыкновенной девочкой, абсолютно лишенной магического дара. Внимание Сахтара обошло тебя стороной.
— Но как такое возможно, мам? — не выдержала я. — Ты самая обыкновенная... Я самая обыкновенная... Если уж на то пошло, ты вообще не должна была забеременеть. А я — родиться, тем более, пустышкой. Насколько мне известно, только магиня способна понести от высшего. Исключительно по его желанию. И дети у них всегда наследуют дар отца.
— По поводу желания Неда ничего не могу сказать, а в остальном… Помнишь, я говорила, что сильно болела в детстве? — мама дождалась моего кивка и продолжила: — После смерти отца я перебирала бумаги, оставленные в тайнике, который он запечатал кровью нашего рода. Прямо папа, разумеется, даже там ничего не написал, но намеков оставил достаточно. В три года у меня случился спонтанный выброс магии, и отцу с помощью друга-храмовника удалось выжечь мой дар. Так они, по крайней мере, считали. Видимо не до конца.
— А я?..
— Ты... — мама устало вздохнула. — За эти годы я много прочитала о высших. Скупала все книги, которые попадались, за любые деньги. Старинные манускрипты. Забытые исследования. Сказки, легенды, домыслы, предположения, страшные истории — чего там только не было. И крупицы, жалкие, разрозненные крупицы правды. Везде говорилось об одном и том же — ребенок высших всегда рождается магом. И только в одной древней рукописи, попавшей ко мне случайно, с контрабандистами из Лагора, упоминалось о детях-пустышках из семей алхоров. Лишь несколько случаев за всю историю. Их называли ущербными. Позором рода. Вырожденцами... Никому не нужными, презираемыми.
Повисла пауза. Наступившую тишину нарушало лишь приглушенное, ворчливое бормотание Ларки, долетавшее с улицы.
«Поймала она-таки бедную Сани», — мелькнуло в голове совершенно некстати.
— Если бы я знала, что ты собираешься заключить договор с алхором, обязательно отговорила бы. Но ты сообщила уже после подписания соглашения… Слишком поздно… — нарушила молчание мама. — В любом случае, ты не маг, и этого уже не изменить. Если меня не станет... Молчи... Не спорь... Если не справлюсь... Не надо искать отца или что-то доказывать магам. Высшие все равно не примут тебя такой, какая ты есть. Лучше быть равной среди обычных, чем жалким изгоем среди одаренных. Считаться неполноценной. Просто живи… Помни, это чудовище, ли Норд, не имеет к тебе никакого отношения. Ты ему ничем не обязана. И возьми...
Она с усилием приподнялась, сняла с шеи медальон.
— Теперь это твое...
***
Следующие несколько дней прошли в каком-то забытьи. Что бы я ни делала — ходила, разговаривала, улыбалась хозяйке и немногочисленным постояльцам, беспокоилась о Хвиче, радовалась, что Уна выздоравливает, сидела у постели мамы, в очередной раз расспрашивала Зору о ее состоянии — мысленно вновь и вновь возвращалась к тому, о чем недавно узнала.