Мы с Алисой постепенно смещаемся друг к другу. Враги лезут. Всё они маги, все сильны. Девушка что-то с собой постоянно делает, меняет своё тело, у неё получается избегать ударов и бить в ответ, пусть и редко, но смертоносно.
Я же действовал более грубо. Да, мог выпустить кошмар! Призвать демонов! Орудовать серпами! Но я не хотел. Я хотел драки! Крови! Боли! Я получал, бил, получал. Урон накапливался, со рта текла кровь и стоял вкус железа, но и каждый, кто по мне попадал, отправлялся в сраное царство снов!
Бью! Вражеская челюсть хрустит. Получаю! Моя голова склоняется, сплёвываю кровь. Поднимаюсь, тут же выцеливаю момент для удара и снова бью!
Песни сменялась. Удары сыпались. Крики затихали на фоне сокращающихся врагов и громкой музыки. Охрана давно закончилась, начались маги со второго этажа.
Мы всё дрались. Дрались! Кровища лилась рекой! Адреналин бил в голову, и чувство от победы над каждым разом накатывало всё больше!
Это бойня! Настоящая несмертельная, а оттого и не тяжёлая бойня!
Музыка сменилась! Мы столкнулись с Алисой спинами.
End of the World — FORGOTTENAGE.
Автоматика назвала композицию. Мелодия началась. Это был на разрывающий агрессивный бит, это было что-то… космическое. Лирическое. Волшебное.
Мелодичное.
Алиса схватила меня за ладошку и закрутилась в такт вальсу.
— Витя, ха-ха-ха! Мне так весело! — смеялась она, залитая чужой кровью.
Я медленно перевёл на неё взгляд. На девушку, окружённой синим неоновым светом. Счастливую. Искреннюю. С широким острым оскалом и вертикальными, звериными зрачками.
Я всё видел словно в замедленном виде. Мог запечатлеть каждый момент.
— Я так рада что встретила тебя! Такого же как я! — смеялась она от восторга, кружась со мной в счастливом вальсе на кровавых телах, — Я так рада обрести тебя! Мой… Монстр.
Я смотрел на счастливую девушку. Всё в мире будто бы замерло. Замедлилось, и были лишь мы.
Я прислушался к себе. Потом вновь посмотрел на девушку.
И перестал себе врать.
Это безумие. Это неправильно. Бредово! Наживать врагов? Глупость! Детская, жалкая глупость! Но правда в том…
Что впервые за долгое время, мне было так весело.
— Ха… ха- ха-ха! Ха-ха- х̽͛а̐͘-х̚а͛͝-͐̀х̐̐а̀͌-͊̚х͆͒ӓ́!̕͝ — я засмеялся, лишь сейчас сжимая девичью руку, — Э̪̫т̻͓о̼͍ в͎͎е͕с̢̙е͕͓л̢͙о͍̙!͎̻ Э̠̠т̼̺о͙ п͓͙р̡̻а͓͜в̺͖д͕͚а͚͔ в̡̞͙е̻̦с̺е͚л̺о̫̟!
— Пусть все наши мечты станут явью! И̘̞ п̠͔у̘̞с̞̠т̫̙ь̢͉ в̙̙е̢с͉͖е̘͎л̡͍ь̪̝е̡͇ н͍͚и͍͕к̦̟о͎̪г̘͎д͉̘а͖͍̝ н̺е̻͜ п̦͍р̻е̡͇к̞͕р̟͚а̙͓щ͉̙а̻̦е͇т͔̪с͉̝я͎͙!̼̠ Х̟͓а̡̘-̢̠х̙̙а̦̝-̻͓х̘̻а̡̟!̞͖
Любая музыка, крики и басы меркли на фоне нашего искреннего, резонирующего смеха. Мой кошмар питал голос, мой смех раздавался в голове каждого призрачным эхом, тогда как девичий голос двоился, будто птица-пересмешник повторяет его откуда-то из-за угла!
Мы смеялись. От души, от всей груди!
То же время.
Один и парней остановился. Он замер. Его руки опустились. А глаза зачарованно, с ужасом смотрели на двух танцующих людей.
Нет, не людей.
Монстры. Чудовища. Смеялись и танцевали, залитые кровью, прямо на телах павших врагов, в свете неоновой бойни.
Они выглядели как люди, но парень их видел.
Это не люди. Это монстры, натянувшие людскую кожу. Но присмотрись к ним получше, и всё станет понятно.
Два счастливых чудовища, и их вальс на фоне вражеских тел.
Глава 17
— Ай, ножка болит… — прохныкала Алиса.
Я остановился и повернулся на девушку. Она, стоя под вечерним светом, со страдающей мордой гладила свою лодыжку.
— Не ври, ты десять минут назад ей челюсть кому-то сломала.
— Тогда и заболела… — захныкала она и посмотрела на меня щенячьими слезливыми глазками, — Понеси меня?..
— Ох, боже… — вздыхаю, подхожу к девушке и чуть-чуть наклоняюсь.
— Хе-хе-хе, — она сняла туфельки, забралась мне на спину и обняла за шею.
Я сразу же ощутил её небольшой вес, теплоту и приятный запах леса. Беру её под ляшки, устраиваю поудобнее и шагаю дальше, наблюдая за проезжающей мимо полицейской машиной.
Так мы и закончили наше буйство. В спокойствии ночной улицы, просто уйдя через чёрный вход. Иронично.
Я нёс Алису, а та довольная что-то напевала и болтала своими маленькими ступнями, не сдерживая эмоции как ребёнок. Ещё и пальчики время от времени сжимала.
«Блин, такие маленькие…», — я смотрел на её ножки.