Напряжение сковало и его и меня — меня в ожидании ответа, его от нежелания отвечать.
— Нам надо это обсудить, родной. Надо проговорить вслух. Прожить и выбросить. И тебе и мне. — не допуская в голос ни увещевания ни убеждения. Исключительно нейтрально. Чтобы он понимал, я его не принуждаю, выбор за ним. Я лишь привожу аргументы и доводы.
— Он смог, мама. А я нет. — на грани слуха прошелестел голос сына. Начало неожиданное, но я не перебивала, терпеливо ждала, пока он продолжит. — Я думал, что он нам не нужен. Что я смогу сам. — руки на моей спине судорожно сжались. Я продолжила молчать, лишь едва касаясь поглаживала сына по спине. — Но если бы ты попала к ним, мама… — не рассчитав силу он буквально вдавливает меня в себя выбивая воздух из лёгких, но мне плевать, главное чтобы продолжал говорить. — Они пытались понять как преобразовать источник. Выкачивали из меня магию. — судорожный вдох, слёзы в голосе. — Это было очень больно. Ты бы такого не вынесла. — не стала разубеждать, что вынесла бы что угодно, лишь бы не слышать этот тихий голос от своего тринадцатилетнего самоуверенного мальчика никогда. — А потом пришёл он. Отец. Он уничтожил их за минуты. Я смог только ранить одного. А он уничтожил их всех. — в голосе Стаса переплелась досада и восхищение.
Он разжал руки и отстранившись заглянул мне в лицо блестящим взглядом полным странного энтузиазма:
— Я буду учиться у него, мама.
И замолчал.
Я попыталась собраться с мыслями:
— Так. Садись поешь. — указала на столик со снедью и остывшим чаем и сама направилась к дивану. — Поправь меня, если ошибаюсь, — разливая чай и пододвигая мясные рулетики поближе к сыну, продолжила я, уже не так сильно сосредотачиваясь на тоне, интуиция подсказывала, что буря миновала и основные страхи Стас выплеснул. Не факт что поделится подробностями, но попытаться стоило. — Ты каким-то образом навесил на меня маячок, этот который переносящий…
— Ага, пока ты спала. — простодушно признал Стас, уплетая снедь на столе. — Пришлось повозиться, это вообще-то ритуал уровня старшекурсника. — с гордостью заметил ребёнок.
— Корона не жмёт? — под моим мрачным взглядом Стас слегка поперхнулся и я тут же вернула ни лицо доброту и участие, сегодня мой мальчик пережил достаточно, чтобы еще и я его третировала. Потому продолжила как ни в чём не бывало. — Итак, эти придурки напали на меня, а получили тебя. Магии как понимаю в тебе уже толком не было, ты потратил её на моё перемещение? — его кивок и в открытом взгляде снова мелькает тень. — И тебя там встретила психованная дамочка в розовом и подрезанный мужик в голубом?
— Нет, мужик уже не дрыгался, женщину ты хорошо покоцала, пробила грудную клетку. И я бы даже смог… Но она женщина. Я растерялся. И вот. — сумбурно и расстроенно. Так. Снова потухший взгляд вникуда. Ну уж нет.
— Сокровище, не надо себя винить за хорошее воспитание. То что ты растерялся и не смог сходу напасть на женщину меня лично безмерно радует. Я бы очень насторожилась, если бы ты только переместившись в гущу событий сразу её искалечили или убил. — погладив по коленке заверила ребёнка. Он нахмурившись всматривался в меня, а затем всё таки продолжил есть — хороший признак. — Как итог, я оказалась на пороге у прекрасной лекарки Тиары, а ты наедине с психопаткой в розовом.
— Да. Она меня чем-то обездвижила, я такой магии еще не видел, а потом они полезли как тараканы. Скрутили меня надев на голову мешок и перемещали порталами. — судорожно сглатывает, выдавливая начинку из рулетика сжавшимися пальцами. Спокойно устраняю последствия с помощью салфетки.
— И потом тебя привели в…? — в вопросе приподняв брови жду продолжения.
Но сын неожиданно холодно смотрит в ответ и продолжает есть, прихлёбывая чаем, кстати почему-то горячим.
Поиграли в гляделки с минуту.
— Расскажи, что там происходило, милый, тебе станет легче. — сжав плечо сына и глядя прямо ему в глаза проговорила я будто давая ему обещание.
Неожиданно спокойно Стас дожевал, запил всё чаем и как-то по взрослому глядя мне в глаза ответил:
— Не станет, ма. Мне уже стало. Когда отец убил их.
Честно говоря, слегка опешила, не понимая как на это реагировать. Решила чуть отклониться от темы.
— Снова называешь его отцом, признал семьёй? — вопрос задавала с опаской, всё таки тема довольно зыбкая и болезненная. Но раз уж у нас вечер откровений…
— Он нам нужен. — тяжело вздохнул ребёнок и потянулся за бутербродом коротко глянув на меня. И в ответ на очевидный вопрос на моём лице пояснил. — Я думал, что я сильный и смогу тебя защищать сам. А оказалось, что я слабак и даже из стеклянной клетки сам не выберусь если что.