— Тебя не очень это интересовало, пока не обнаружил, что твоя магия на меня стоит. — излишне резко бросила в ответ. Сама себе удивилась — это что обида? Что не позаботился, не поберёг тогда? Что бросил именно так? Что с проблемами пришлось разбираться самой?
Странно. Раньше казалось, что счетов к Дагорну у меня нет. Ведь всё это стоило моего драгоценного Стаса.
А сейчас что изменилось?
Наверно раньше он был моим прошлым, а на прошлом глупо зацикливаться, его нужно принять и вынести уроки, а теперь он моё настоящее и прорывается в будущее.
Удивительные выводы промелькнули буквально за мгновение, но я была в шоке. Я привыкшая анализировать и разбирать каждое свое действие, слово, эмоцию не заметила, как этот проклятый маг просочился в мою систему ценностей.
— У меня совсем не магия на тебя «стоит», дорогая. Не это ли ты так пристально разглядывала пару минут назад? — удовлетворенно хмыкнул он.
О боги! Да что в его голове вообще творится?
— Я знаю, что Шерес тебя преследовал. — мягкая усмешка слетела с его лица, вновь нагоняя резкость. — Знаю, что он способствовал обвинениям, выдвинутым против тебя в краже и последующему увольнению. Знаю, что из за его… — скрипнул зубами. — домогательств тебе пришлось сменить несколько раз квартиры, а потом и вовсе покинуть столицу. Есть свидетельства ваших многократных разборок. Но я не знаю насколько далеко он зашёл. — я завороженная тихим тоном и рубленными фразами не сразу поняла, что он плавно обошел стол.
Осознала, что он подкрадывается только когда лопатками коснулась книжного шкафа у стены.
Судорожно сжимая напряженными пальцами собственные плечи ничего не могла поделать с общей растерянностью, захватывающей меня.
Он остановился подойдя практически вплотную. Вынуждая меня запрокидывать голову, чтобы продолжать смотреть ему в глаза и напряженно думать, что и как ответить.
Медленно протянул руку и нежно коснулся моей щеки чуточку шершавым пальцем. Молча, завораживающе разглядывая меня склонился еще ниже и прошептал прямо мне в губы:
— Он тебя касался? — коснулся губ, обвел по контуру и чуть надавил на нижнюю заставляя чуть приоткрыть рот. — Целовал эти губы? — я замерла не в силах пошевелиться. — Касался здесь? — вторая рука едва касаясь скользнула по бедру на талию. — Сжимал вот так? — рука с губ переместилась на затылок, мягким массирующим движением проведя по затылку касаясь кистью шеи еще ближе придвинул моё лицо к своему одновременно обхватывая за талию и рывком вжимая моё тело в своё. По инерции хватаюсь за его плечи, пытаясь то ли остановить, то ли обнять в ответ. — Прижимал ли к себе? — непроизвольно вздохнула, ощущая невероятную лёгкость во всем теле и при этом невероятную тяжесть внизу живота. — Кожа к коже? — шёпот на грани слуха, или это от бешеного стука сердца в ушах я перестала слышать? Моё испуганно-завороженное лицо отражается в антрацитовых глазах, вены вокруг его глаз будто проступили под кожей черными змеями, капелька пота на виске, всё это накладывало какой-то дополнительный отпечаток напряжения. Сексуального. Злобного. Будто неправильного и очень правильного одновременно.
— Видел ли он твоё прекрасное тело обнаженным? — и зашептал будто в лихорадке, каждым словом и движением сильных рук на моём теле кидая и меня то в жар, то в холод. — Видел, Кира? Трогал? — и вроде я должна была думать о вопросах, которые он задавал, но вся сосредоточилась на ощущении себя в его объятиях.
Облизнула внезапно пересохшие губы, случайно куснувшись языком его приоткрытого рта и это стало спусковым крючком безумия.
С тихим рыком он впился в мой рот поцелуем, вжав в своё твёрдое напряженное тело. Не поцелуй — настоящее безумие.
Ноги ослабли. Я лихорадочно глажу, цепляюсь за плечи, шею, лицо, волосы. Ощущая пожар в крови, хочу вдавить его в себя, до боли, до синяков, чтобы ощутить еще полнее, ближе, яростнее.
Он подхватывает меня под бедра обеими руками, заставляя обвиться ногами вокруг его бёдер, резко вдавливает меня в книжные полки за спиной. До выбитого из лёгких воздуха. Выпускает из яростно-сладкого плена губы, давая возможность вдохнуть. С довольным урчанием целует шею, дезориентируя, сбивая с толку. Я ощущаю его везде на себе. Губы на шее, груди, полы моей рубашки распахнуты, кроме тонкой майки ничего. Соски простреливает тянущей болью, когда он прямо сквозь ткань обхватывает один губами, втягивает в горячий жадный рот, лаская обжигающе влажным языком, второй сжимать между пальцами перекатывая и оттягивая.
Не могу ничего сделать с собой, выгибаюсь запрокидывая голову стараясь прижаться к нему ближе. Буквально вдавливаю себя в его бёдра, ощущая великолепную твердость там, где нужно.