Но если я не столице, буду искать возможность направить весточку на родину обещая оплату по факту получения адресатом. Так как своих денег у женщин в этой стране нет и быть не может. Хотя банк в котором лежат мои сбережения в столице вроде представлен, но и там одинокой женщине никто денег не выдаст. Да я даже зайти туда не смогу.
Ладно. Отставить панику. Сначала нужно найти тряпку, замотаться в неё, потом найти возможность передвигаться по улице, так как сопровождения у меня тоже нет, потом узнать где я и уже тогда действовать по обстоятельствам. Эх, и ни одного кинжальчика с собой.
Глаза боятся — руки делают. Раскурочив два ящика с глиняной посудой с помощью палки и собственного веса, перешла к другой стене в надежде что там будет другой товар и да. Наконец тряпки. Домашние цветастые наряды для женщин.
Сначала пыталась рыться аккуратно. Но тряпок было так много, что кажется я по нескольку раз перебирала одно и тоже. С психу начала вышвыривать вещи на соседние заколоченные ящики, совесть не позволяла вандальничать еще больше швыряя шёлковые вещи на земляной пол, и наконец вытянула длинющее полотно с явным углублением под голову и сеточкой под глаза.
Попалась!
Теперь бы понять как в это чудо завернуться, чтобы всё скрыть и не привлекать лишнего внимания.
С первого раза получилось что-то странное с торчащими балетками и кистью правой руки.
Со второго закрыла руки, но чёрные туфельки по-прежнему торчали. Сплюнула с досады и вернулась к пункту наблюдения, надеясь, что кто-то из женщины пройдёт достаточно близко и я смогу на глазок определить как они замотаны.
На улице как на зло никого не было. Редкие прохожие и те мужики, группками по два три человека крикливо что-то обсуждая сновали туда сюда мимо закусившей от досады губу меня.
Спустя приличное количество времени, когда найденное мной ханьфу на свету оказавшееся шелковистой тряпкой белоснежного цвета уже было прилично истрепано от постоянно сжимающей руки в кулаки нервной меня, я заметила какое-то странное оживление. Мужики перестали проходить мимо, а начали собираться в группки и останавливаться на разных участках дороги.
Я изрядно занервничала. Если кому-то придет в голову зайти внутрь или просто обратить внимание на здание с проломленной крышей весомые неприятности мне гарантированы. Надо поскорее заматываться, а то помимо забивания камнями добавится изнасилование, мало ли кто на склад зайдет, а тут я «распутница» с непокрытой головой или отрубание рук за воровство. И вот подошел ещё мужик, а с ним целых три замотанных в разные оттенки голубого женщины.
Я, сосредоточенно разглядывая эти непонятно как наверченные концы ткани, успокоила дыхание и подглядывая в щель начала вертеть на себе кокон из шёлка.
Кто вообще додумался на такой жаре пялить на себя убийственно душный шёлк? Хорошо хоть белый, а не чёрный. На таком солнцепёке солнечный удар гарантирован.
Спустя пару минут придирчиво разглядела свои закрытие полностью ноги и руки. Если делать мелкие шажки и не размахивать руками, то авось сойду за местную.
Но повторить то что навертела я не смогу при всём желании. Делала по наитию и бессистемно.
Снова нырнула в щель теперь пытаясь подгадать удачный момент чтобы выскользнуть из склада.
С одной стороны, плохо, что столпилось столько народа, кто-нибудь да заметит откуда я появилась. С другой стороны, проще прибиться к кому-нибудь в такой толпе и незамеченной прогуляться до торговых рядов — единственный шанс встретить кого-то говорящего на родном имперском.
Потому что красивый гортанный язык местных мне увы совершенно не знаком.
Знаю только отдельные слова приветствия и прощания, может еще пару слов бессмысленных вроде обращений к любимой женщине почерпнутых мной из любовных романов или проклятий для врага почерпнутых оттуда же. Но выручить меня в данной ситуации это никак не поможет.
Толпа собралась приличная и все стоят, решилась всё таки выходить.
Ну как говорила бабуля — двум смертям не бывать, а одной не миновать. Потому надо действовать.
Тихонько выбралась из барака в толпу под палящее солнце сугубо патриархальной страны. Встала позади всех.
Тревожно прислушиваясь к экспрессивно переговаривающимся мужчинам в разной яркости одеждах. Хорошо, что женщины толпились молчаливой кучкой позади и на них никто не обращал внимания, а они из за своих тряпок ограничены в обзоре и меня крадущуюся с тихим шелестом позади не замечали. Хотя я своим белым одеянием вероятно среди этого яркого птичника выделялась весьма и весьма.