— Отец у меня на складе, горькую он не пьет, — строго сказала девчонка.
— Прошу прощения, — хмыкнул я, решив, что отправлюсь в ресторан, хотя до него идти еще минут двадцать.
Кивнув, сделал шаг, но девчонка жалобно попросила:
— Иван Александрович, а вы меня внутрь не проведете? Мы сюда с батькой частенько приходим, а одну меня трактирщик не пропускает, говорит — мелких не обслуживаем, пусть взрослые поедят. А я есть хочу. Деньги у меня есть, не попрошайка какая.
Надо было сказать — шла бы домой, недалеко, там и поешь, но стало жалко девчонку. Голодная, еще и замерзла. Я вздохнул и провел девочку внутрь.
Хозяин, колдовавший за стойкой и половые воззрились на девчонку, перевели взгляды на меня, но ничего не сказали. Не то фуражка с мундиром сработали, не то мою харю уже в лицо знают.
Напрасно переживал. Народа в трактире не так и много — человек десять. Столы свободные есть. Может, кто-то просто оставил телегу с лошадью во дворе, а сам ушел по делам?
Сидят спокойные, уравновешенные люди, едят себе что-то, попивают чаек, только парочка булькает по рюмкам водочку из графинчика. Но в целом — спокойная атмосфера, куда можно прийти с ребенком.
Думал, усажу Нюшку за стол, прослежу, чтобы заказ у девчонки приняли, а сам пойду. Но тут мои ноздри уловили… божественный запах кофе. В кафетериях моего мира густые кофейные запахи создаются с помощью ароматизаторов, а тут, настоящий! Значит, и сам напиток должен быть неплохим.
Отчего-то в иных и прочих заведениях общепита Череповца не встречал своего любимого напитка. Верно, спросом не пользовался. Думаю, в дворянских домах кофе и пьют, но не уверен, врать не стану.
— У вас кофе варят? — на всякий случай спросил я у полового, вытянувшегося столбом.
— Варят-с, — кивнул тот. — Кофий по-турецки. Хозяин его очень любит-с.
Все, остаюсь. Плюхнувшись на скамейку, сказал:
— Анна, говори, что заказывать станешь.
Понимаю, что деньги у нее есть, но, если пришел в ресторан с дамой, хоть и маленькой, платить за двоих придется.
— Мне супчик с потрошками и кашу гречневую с мясом, — быстренько сказала девчонка. — Еще чайник чаю с сахаром.
— А мне щи, и тоже — гречку с мясом. И кофе, две чашки. Одну прямо сейчас, вторую после обеда.
Половой кивнул и быстро убежал выполнять заказ.
— Зря Иван Александрович, вы супчик не заказали, — укорила меня Нюшка. — Вкусный он здесь. Щи-то в любом трактире похлебать сможете, а с потрошками только здесь подают. С мороза очень пользительно.
Верю, что вкусный супчик и пользительный, но есть потроха, да еще в трактире? Бр-р.
— Иван Александрович, а суд всех наших мужиков домой отпустил. Присяжные вердикту вынесли — невиновны.
Можно подумать, что я не знаю? А кто бы сомневался, что решение суда будет иным? Господа присяжные тоже конокрадов не любят.
На удивление, чашечка кофе и стакан воды (да!) оказались передо мной через минуту, не дольше.
Кофе! Вкус! М-мм.
Не знаю — не то давно кофе не пил, не то он и на самом деле здесь вкусный? Пожалуй, даже моя любимая кофейня в Калашном переулке такой не сварит[5]. Конечно не сварит, потому что там кофемашина трудится.
Анна Игнатьева, с интересом посматривающая, как я смакую каждый глоток, не выдержала:
— Вы мне на блюдечко немножечко не нальете? Две — три капелиночки.
Вроде и жалко, самому мало, но для ребенка придется пожертвовать.
— Бее…— заблеяла Нюшка, попробовав на язык кофе. Не спрашивая разрешения, схватила мой стакан с водой и принялась запивать.
— Слушай, ты ведь толком и не попробовала? — удивился я.
— Попробовала, — категорично заявила девчонка. — Водку пробовала — и то вкуснее.
На вкус и цвет, как говорится…
Тем временем нам стали приносить заказы. Щи оказались не такими вкусными, как варит Наталья — со стряпней моей хозяйки мало что может сравниться, но шеф-повар московского ресторана такими бы щами гордился.
Мы сидели и чинно наворачивали первое, потом съели второй. И гречка с мясом оказались на высоте. Почему я раньше смотрел на трактиры свысока? Может — высокомерие плебея, вылезшего в дворяне, а может, просто память о придорожных трактирах, в которых пришлось обедать во время пути из Новгорода?
Когда Нюшке притащили чай с колотым сахаром, а мне еще одну чашку кофе, я спросил:
— У тебя в Череповце дела? Или опять присматриваешься к ценам на ярмарке?
Анна Игнатьевна, словно солидная купчиха, налила себе в блюдце, отпила, потом поставила, захрустела сахаром (не жалко зубов?), еще раз отпила и степенно ответила: