Как-то даже и тоскливо стало. И что, мне здесь теперь жить? Но опыт прежней жизни подсказывал, что начало, оно всегда такое. Тоскливо, грустно, а потом ничего, втягиваешься. На всякий случай замечу, что это я говорю про города и школы, которые мне пришлось поменять, таскаясь за отцом. Примерно один раз в пять лет мне приходилось знакомиться с новой школой и новым классом, терять старых друзей и обзаводиться новыми.
Мой кучер остановил лошадей и повернулся ко мне.
— Иван Александрович, куда едем-то? — поинтересовался он.
— Так гостиницу надо искать, — хмыкнул я. — Или, на крайний случай, постоялый двор. Найдем? Или спрашивать станем?
— Так чего спрашивать-то? — пожал плечами Николай. — Вона, вывеска — гостиница «Англетер», нумера для господ приезжих. Ежели, гостиница на главном проспекте, то хорошая должна быть. Правда, и стоить она будет дороже. Может, на окраинах поискать?
— Давай туда, — махнул я рукой. — От бобра добра не ищут. Пусть будет «Англетер».
Мне уже было все равно — хорошая гостиница или плохая. Клопы все равно кусают одинаково больно, а тараканы везде стадами ходят. Плевать. Я уже понабрал и клопов, и тараканов с разных постоялых дворов, так что, если привез какую скотинку, пусть смешиваются с местными. А вычурное название, что тут такого? Вон, в моей реальности имеются и «Мир унитазов» и «Империя сумок». Или «Мир детства», наляпанный на грязном заборе. Самое главное, чтобы меня накормили и показали место, где можно упасть. А завтра уже и займусь делами — вытащу из дорожного сундука свой новенький мундир и отправлюсь докладываться начальству. Хорошо бы этот мундир еще и погладить, но я такое дело, как глажка, уже и забыл. То, что я носил в прежней жизни, оно и не мялось. И вряд ли смогу справиться с тутошними утюгами. Вот, если их вместо гантелей использовать — то да, а как ими штаны гладят — не знаю. Но в гостинице должны быть какие-нибудь горничные, прислуга. Потом уже стану соображать — останавливаться ли мне в гостинице или искать квартиру. Или, но это вряд ли — у городских властей имеется какое-нибудь жилье для молодых чиновников, приезжающих для несения службы в провинциальный городишко.
Карета въехала прямо во двор. А ведь со стороны проспекта он выглядел меньше, нежели на самом деле. Вон, есть где развернуться, и куда лошадей поставить.
Я даже не успел вылезти из кареты, как к нам метнулись люди — двое мужчин средних лет. Один тут же принялся помогать моему кучеру распрягать лошадей, а второй, дождавшись моего кивка, начал отвязывать мои многочисленные сундуки и чемоданы.
— Добрый вечер, — донесся до меня женский голос.
Ого, а тут не хозяин, а хозяйка.
— Здравия желаю, — поприветствовал я женщину лет сорока — сорока пяти, в темной юбке и белоснежной блузе. Платка на голове нет, волосы гладко причесаны, да еще и гребенка воткнута. Если гостиницей управляет женщина, она что, вдова? А если вдова, то почему в белом и простоволосая? Или я слишком мудрю, а на самом-то деле все было не так, как читал в книгах?
Обозначая, что я не военный (пусть и в партикулярном платье), а гражданский, приподнял над головой дорожную шляпу.
Выйдя из кареты, прошел пару шагов, разминая уставшие от сидения ноги.
— Еще раз здравствуйте. Как вас звать-величать? Постояльцев берете?
— Анастасия Тихоновна, — представилась хозяйка. — Постояльцам мы завсегда рады. Чего изволите? Просто с дороги отдохнуть, лошадок покормить и самим покушать или комнату снять?
— И отдохнуть, и покушать, и комнату снять, — доложился я, а потом уточнил. — Две комнаты. Одну для меня, а другую для кучера моего. И лошадок пристроить.
— По своему желанию путешествуете, по делу, или по казенной надобности? — поинтересовалась хозяйка. — А на сколько дней и ночей комнату снимать станете?
Интересно, а какая ей разница? А, скорее всего, думает — сколько с меня слупить. Одно дело, если человек катается сам по себе (у меня вид не бедный), совсем другое, если он в командировке, что оплачивается его ведомством. Но в командировке, как правило, одеваются в форменную одежду. Пока ехал, успел обратить внимание на такие тонкости.
— Надобность у меня казенная, — строго ответил я. — И я уже не путешествую, а завершил путешествие. Прибыл, так сказать, на место. Я у вас, в Череповце, служить стану.
— Да? — переспросила хозяйка, оглядывая мой дорожный костюм. Потом перевела взгляд на серебряную цепочку. А взгляд был такой, профессиональный, сумевший сразу оценить платежеспособность клиента.
— А что не так? — поинтересовался я.