… однажды Лалерин проснулась, и поняла, что в её больше ничего не радует. Пение и танцы наскучили, веселящиеся подруги вызывали лишь раздражение, и даже ласки мимолётных возлюбленных оставляли красавицу равнодушной. Одна весна сменяла другую, и ничего не менялось… Нет, однажды Лалерин всё же почувствовала интерес. Когда увидела в толпе других ши человека… нет, существо, лишь притворяющееся человеком, но созданное из живого огня. Тогда она испугалась пламени, и наблюдала за чужеземцем издалека.
И этот же огонь горел в смуглокожем юноше с умными глазами и льстивой речью. Но всё же, помимо этого огня, притягательного и пугающего, у него была человеческая душа – мятущая и изменчивая. Страдающая.
Впервые за долгое время Лалерин ощутила жалость к кому-то. Жалость и жажду обладания. Ей захотелось утолить страдания Гердана, и стать для него спасительницей и единственной госпожой. Он должен был остаться с ней навсегда. Она спасёт его, вознесёт до своих высот, и получит и его огонь, и его душу. И кто знает, может, скука и одиночество уйдёт навсегда.
Для этого решения ей хватило лишь одного тёплого взгляда смертного.
Он не доверял ей, конечно же. Лалерин видела, как настороженно юноша смотрит на неё, и как ловко избегает любого случайного прикосновения. Цветущая красоте весенних дев восхитила смертного, но никак не затронула его сердце. Богатства и роскошь дворца ши, самые дорогие яства, и шёпотом обещанные тайны, доступные только народу из-под холма – всё это оставило Гердана почти равнодушным.
Но у ши было и другое оружие, помимо обольщения и сладких посулов. Чары. Нужно было только ослабить бдительность смертного колдуна.
Накормив Гердана, Лалерин, нарочито морща нос, вежливо предложила ему искупаться. Он смущенно согласился. Ах, как мило!
- Какой скромный юноша, - мягко пропела ши, ведя его по белым прохладным коридорам. – Но тебе совсем нечего меня стесняться. Можешь относиться ко мне как к своему врачевателю. Ведь тот источник, который бьёт в наших купальнях, имеет особую силу. Он способен изгладить все твои шрамы, Гердан.
Они спустились вниз, и колдун увидел, что под дворцом был грот, освещенный лишь светлячками, усеявшими своды пещеры. Из обтёсанной стены бил ключ, прозрачная вода из которого падала в огромную чашу, облицованную мрамором. Гердан коснулся водной глади и с удивлением ощутил тепло. Как парное молоко! Вода ничем не пахла, а на вкус была сладковатой, даже чуть приторной.
- Может, этот источник и исцеляет ши, но я лишь человек. Будет ли польза, если я искупаюсь здесь?
- Я сказала правду, - спокойно ответила Лалерин. – Тот, кто настроил тебя против нас, должен был сказать, что мой народ не может лгать.
Гердан нахмурился. Колумба ведь что-то упоминал об этой странности «нечестивых», как христианин называл ши.
- Тогда я спрошу прямо. Госпожа, вы в самом деле знаете, как победить Фаннора.
Лалерин с неохотой призналась:
- Я не смогу дать тебе волшебный меч, способный поразить оледеневшее сердце, если ты хочешь именно это. Но мне ведомы слабости Тёмного Короля. А также твоя сила, сын чужих земель. Я видела, что может твой отец, Гердан.
На лице колдуна отразилась растерянность.
- Что? Мой отец?
- Да, несколько весен назад он прибыл к нам из далеких земель, но вскоре вновь отправился в путь, за море. Должно быть, там он и встретил твою мать. Но этот разговор долгий. А ты устал и замерз.
- Я привык мыться один.
Лалерин тихо рассмеялась.
- Если хочешь, я отвернусь. Но законы гостеприимства обязывают позаботиться о дорогом госте. И разве ты не хочешь излечиться, чтобы нравиться своей возлюбленной?
Дождавшись, пока ши перестанет пялиться на него своими странными светлыми глазами, Герд скинул воняющие тряпки и плюхнулся в купальню. От горячей воды кожу тут же защипало, но вскоре неприятные ощущения исчезли, и каменные мышцы расслабились. Подавив ленивый зевок, он часто заморгал. В сон клонило всё больше и больше. И все же Гердан внимательно следил за Лалерин. Ши выставила несколько склянок, и добавила в воду эссенцию, одуряюще пахнущую цветами. Затем растерла что-то в деревянной чаще, добавила свежую воду из бьющего ключа и нанесла мазь на лицо Герда.