– Ты это... не надо тут своей штукой размахивать! – строго сказал Эмерис, и только всполошенное мельтешение в воздухе выдавало его волнение. – У нас такое не любят!
Христианин замешкался, не желая навредить маленькому человечку, и момент оказался упущенным. Птица, настороженно следившая за человеком, внезапно оттолкнулась от земли, и взлетела в небо. Сначала она неуверенно махала огромными крыльями, то и дело проваливаясь, и снова набирая высоту, но быстро освоилась, и сделав торжествующий круг над поляной, полетела.
– Куда это он?!
– На юг, видимо, – немного успокоившись, ответил ши.
– На юг? Весной?
Эмерис весело захихикал.
– Я же говорю – упрямец! Всё по своему делает!
Вот такой вот злой птыц.
Святой Колумба. Мне очень нравятся ранне-христианские святые, особенно ирландские. Они... добродушные какие-то. А Колумба, к тому же, еще и христианизировал Шотландию (тех самых злобных пиктов, что чуть не убили Герда). Тот еще труд, как вы понимаете...
Вот. Теперь вы не просто читаете фентезийный любовный роман, но и образовываетесь вместе со мной :З Начинали читать про скандинавских богов, продолжили феями и христианами, а вскорости обратимся еще кое к каким интересным древним легендам. Строим догадки? =)
Глава 26. Зеркала и Лёд
Пусть укроет цепи следов моих иней,
Чтоб никто найти их не мог.
Кто теперь прочтёт подо льдом твоё имя,
Господина Горных Дорог?..
(с) Мельница
Фаннору следовало лучше следить за своими питомцами. Потому что один из них, огромный белый медведь, сейчас гнался за Кай, едва ли с добрыми намерениями. Девушка едва ли поверила, если бы не видела своими глазами, какую скорость могли развивать эти огромные и неторопливые, на первый взгляд, хищники.
Не было бы на ней коньков, и от нее бы уже мал осталось. А так она, вопя во все горло, неслась по пустынным ледяным коридорам, выискивая хоть какое-нибудь укрытие. Но как на зло, комнаты были или заперты, или и вовсе не имели дверей. Так что она скользила дальше, стараясь даже не слишком оборачиваться, чтобы случайно не упасть. Одна ошибка, и следующий по ее пятам медведь оставит от нее одно лишь пятно. Госпожа Холле будет очень злиться за то, что она напачкала везде своей кровью.
Когда сил оставалось уже немного, Кай наконец повезло. В конце одного из залов она приметила высокие ледяные двери, украшенные неизвестными ей рунами. Сначала девушке показалось, что это очередной тупик, и она уже собиралась промчаться дальше, как двери неожиданно приоткрылись.
Кайлин тут же влетела внутрь, с трудом зацепившись за острые ручки, и поспешно закрыла двери Вот только засова на них не было. А значит... она попятилась назад, и в этот момент хищник всем телом ударился о хлипкую на вид преграду... И не смог её преодолеть. Сомкнувшиеся створки даже не шелохнулись.
От облегчения девушка рассмеялась.
– Ха! Съел, да? Вот вернется Фаннор, он тебя на шкуру пустит, за то что напугал меня!
Медведь грузно заворчал, поскребся, но так ничего и не добился. Желанная добыча улизнула. Сквозь полупрозрачный лёд Кай увидела, что он тяжело развернулся, и пошёл по своим каким-то медвежьим делам.
Странно всё это. Она здесь уже давно. Но вот такое с ней впервые.
– Разве госпожа Холле не должна присматривать за мной? – вслух спросила Кай, и вздохнула. – Почему-то мне кажется, что я ей не нравлюсь.
Она повернулась, и тут же часто заморгала от ослепительного сияния. Она привыкла, что во дворце Господина снегов всегда было светло – хотя снаружи царила только долгая полярная ночь, лишь изредка озаряемая небесными всполохами, а свечами или факелами любящий холод Фаннор не пользовался. Светились сами стены и высокие своды, но к этому глаза Кай уже привыкли.
Но в этом зале было столько зеркал – в человеческий рост, и даже больше, отражающихся друг в друге и создающих бесконечные коридоры, украшающих стены и свисающих с потолка, что сложно было даже понять, какого размера помещение, и где оно заканчивается. Кай боялась даже и шага ступить – вдруг заблудится, и так и не сможет выбраться.