— Понятно, — усмехнулся я. — Говоришь, домен недавно открылся? А штурмовали его, небось, как какого-нибудь рейд-босса — альянсами.
— Я не очень понимаю, что вы сейчас сказали, — покачала головой Роза. — Но в одном вы правы. Союз, выступивший против нашего лорда… такого не было со времен битвы при Мегиддо. Люди, эльфы и орки в одном строю. Пришли и сородичи нашего господина — чернокнижники с ордами чудовищ. Были там даже злобные некроманты, и земля почернела от ауры несметных легионов нежити. Говорят, даже некоторые лорды демонов прислали свои войска, соблазнившись обещанной наградой. Вечному князю принесли не то семь, не то десять голов нашего Лорда…
— Зажали на респе, — усмехнулся я. — То есть, — видя непонимание в глазах Розы, я решил пояснить свои слова, — убивали там, где он возрождался, не давая даже обратиться к войскам.
— Да, — кивнула Роза. — И продолжалось это до тех пор, пока дух нашего лорда не покинул этот мир…
Да уж, после такой-то встряски — немудрено, что игрок ушел на реролл… Подозреваю, что караулили его двадцать четыре часа в сутки. Все-таки, артефакт из сокровищницы самого Князя Леса и Книга Знаний… Вот так и пожалеешь, что не вошел в игру раньше.
— …многие из чудовищ, поразумнее понявшие, что происходит, разбежались по соседним доменам… — так вот отчего у меня такое засилье именно этой расы! Гарпии, минотавры, сфено на самоцветной шахте… Как бы драконы где-нибудь не обнаружились… Хотя нет. Вряд ли их отпустили. Дракон — это не только ценная чешуя, но и две-три тонны вкусной, легкоусвояемой экспы. Это мелочевку могли пропустить, не обратив внимания. — Города и поселения в домене были сожжены и разграблены, — вздохнула Роза. Мы — не воители и не приносили оммажа, — так что я уговорила девочек бежать… а с нами потянулись и другие, кто боялся войны. Какое-то время мы жили кочевым табором, выбирая, куда направится. Но эльфы вряд ли примут бывших подданных того, кто так оскорбил их. Империя Света — союзники эльфов. А идти в Каганат — это как самим подставить шеи под рабские ошейники. Так что, когда мы услышали, что вы построили город и принимаете беженцев — мы пришли сюда.
— Хорошо, — кивнул я. — Полагаю, вы хотите продолжать работать… по специальности?
— Да, — она посмотрела мне в глаза.
— Полагаю, я могу это позволить, — я встретил ее взгляд твердо. — В настоящее время у меня нет специального здания, где вы и ваши девочки могли бы… оказывать услуги. Но сейчас как раз достраивают таверну. Полагаю, ее хозяин, Слуд, не откажется выделить несколько комнат под ваши нужды. Мне же вы будете платить десятину от дохода…
— Господину Нагибатору9756 мы платили половину… — удивилась мадам Роза… и тут же испуганно охнула, сообразив, что сказала. Видимо, она — не такая опытная и тертая «мадам», какой старается представиться, а просто одна из девчонок, достаточно авторитетная, чтобы захватить и удержать власть в этом непростом коллективе и представлять его перед остальными беженцами.
— Как я уже сказал, — покачал я головой, — десятины — хватит. Но твои, — я умышленно перешел на «ты», чтобы посмотреть на реакцию мадам, — девочки будут сообщать мне через тебя, если услышат что-то… интересное. Причем, они могут даже не называть имен тех, от кого это услышали. Мне важна сама информация.
— Хорошо, — кивнула Роза. — Думаю, нас более чем устраивают такие условия. Но…
— Что «но»? — я бросил на девушку взгляд, от которого она вздрогнула.
— Такие договоры, по обычаю, скрепляют ритуалом символического подчинения покровителю… — Роза потупилась.
— Каким это? — «не понял» я.
— Возьмите меня, — твердо сказала будущая глава моей внешней разведки.
— …уткой, — себе под нос пробормотал я старую хохму.
Признаться, я не ожидал, что меня услышат, но у Розы оказался хороший слух. Она грустно улыбнулась.
— О, мсье знает толк в извращениях!
Пришлось объяснять, что «прямо сейчас» у меня запланировано несколько важных дел, а вот к вечеру — пусть приходит в башню, где мы и проведем «ритуал символического подчинения».
Закончив общение с девушками профессионально облегченного поведения, я вернулся на остров. Цапнув под локоток Фросю, деловито стоявшую на часах у тронного зала, я объявил, что снимаю ее с поста, и уволок в спальню, обсудить с ней и Глашей сложившуюся ситуацию. Меня не поняли. То есть, от слова «совсем». Как я не пытался разъяснить это в сколько-нибудь приличных словах, девушки упорно не понимали: в чем, собственно, проблема.