— Наша сила убывает, — прошелестел голос призрака. — Но мы все еще сильнее бессмысленной вещи. Согласившись выполнить нашу просьбу — ты зажжешь для нас звезду Надежды, и мы долго еще сможем держать печати. Но отказавшись — ты повергнешь нас во мрак отчаяния…
В таком виде это задание меня более чем устраивало. И я нажал «принять».
— Не буду обещать, что я совершу это «завтра», или «на той неделе»… Но однажды я вернусь сюда с войском достаточно сильным, чтобы пробить мне дорогу к Посоху. И тогда я принесу его в жертву Изменяющему пути.
— Нас устроит такой исход, — прошелестел призрак настоятеля Акрелата. — Приходи. Мы будем ждать. И, может быть, кто-то из нас присоединится к тебе в твоем походе.
Призраки-маги? Да еще, судя по всему — герои. Конечно, с одной стороны — гарантированное падение боевого духа… Но с другой стороны — это сила! А боевой дух можно и компенсировать… В конце концов, зря что ли я тратил два слота на книгу «Терпимости»? А среди ее вторичных умений есть и терпимость к нежити. Чтобы перекрыть воздействие героя-призрака потребуется второй, а то и третий уровень навыка. Но постараться — стоит.
Распрощавшись с настоятелем Акрелата, я посмотрел на полоску опыта. До второго и последнего разрешенного на сегодня уровня оставалось чуть больше двухсот единиц. Конечно, можно попробовать поохотится на кого-нибудь еще… «Чуть больше двухсот» — это совсем немного. Но можно… Я улыбнулся. Второй вариант кроме опробывания нового навыка, обещал принести и некоторый доход. Так что я скомандовал возвращение в замок.
В заклинательном покое я погрузился в изучение раздела интерфейса, который раньше не затрагивал — а именно, «Аукциона заклинаний».
Цены плясали так, что на ум, как эпитет к слову «пляска», приходило почтенное имя святого Витта. Тем же «Воодушевлением» аукцион был просто завален. И средняя цена на это заклинание колебалась возле 300-500 золотых, что было явно ниже себестоимости изготовления свитка. «Голос Древнего врага» стоил намного дороже… но и лежал единственный имеющийся свиток на продаже уже неделю, и избытка желающих купить его — как-то не наблюдалось. Зато «Боевая регенерация» уходила влет. Только за то время, пока я наблюдал за аукционом — купили не меньше трех свитков, по 2-2,5 тысячи каждый. Видимо, желающих поделиться столь ценным заклинанием с общественностью было не так уж много… а вот магов жизни, желающих научиться быстро лечить свои войска — всегда было в избытке. Решено. Для начала буду тренироваться именно на этом заклинании.
Когда, наконец, третий свиток был изготовлен, казна моего замка обеднела на 5 единиц ртути и 5 кристаллов [5]. Впрочем, пока что я мог позволить это себе. Зато сотня единиц опыта, принесенная каждым из них — позволили перевалить границу последнего доступного на первой неделе уровня. Очередная единица Силы магии — порадовала. Порадовал и выбор между третьим уровнем Искажения пространства и вторым — Восполнения маны. Задумался я надолго, но все-таки в результате улучшил навык, пополняющий ману. На следующей неделе мне ой как понадобиться бегать, и вероятность того, что получится, как на первой неделе, восстанавливать ману, возвращаясь домой в замок — была призрачной. А после этого выставил получившиеся свитки на аукцион по 2200 золотых, и вышел на боевую галерею донжона.
Со свитками я провозился дольше, чем ожидал, так что небеса уже темнели. И в этой темноте постепенно загорались яркие звезды. Их свету не приходилось спорить с сиянием электрического освещения снизу, а потому их красота заворожила меня. И я уселся прямо на прохладный камень и поднял лицо к небу. А вскоре мне на плечи легли нежные руки, и я окончательно почувствовал, что сейчас я там, куда давно хотел попасть…
[1] Великий океан (Warhammer 40k), он же эфир, имматериум — эвфемизмы для варпа.
[2] Гринд (слэнг) — от англ. to grind (перемалывать) — однообразное уничтожение толп мобов ради получения опыта.
[3] Лор (слэнг) — от англ. lore (знание) — все известное об истории игрового мира. Часто — противоречив и неоднозначен… как, впрочем и реальная история.
[4] Три классические задачи античной геометрии — квадратура круга, трисекция угла и удвоение куба. Признаны неразрешимыми в том виде, в котором сформулированы.
[5] По 1 единицы ртути и кристаллов на попытку. Итого было 3 удачных и 2 провалившихся попытки.
====== Глава 12. Эпилог. ======
На крыше храма города Ветровска сидел парень, которому никто из видевших его впервые не давал больше двадцати лет. Те же, кто был лучше знаком с гонителем демонов, фанатичным истребителем демонических культов и некромантов, беспощадным врагом радикальных течений, инквизитором Анэмаром, смутно догадывались, что он существенно старше, чем выглядит. И только те, кого Анэмар мог бы назвать друзьями, да архивисты Ордена точно знали, что ему уже больше пятидесяти.
Сейчас Анэмар, запрокинув голову, смотрел на загорающиеся звезды, и предавался привычке, которую так и не смогли вытравить суровые учителя-инквизиторы. Впрочем, злобились учителя на этот безобидный нервный тик именно потому, что он был очень уж характерен именно для Ордена святой Рависары, Гонительницы Демонов: инквизитор поглаживал икону, изображающую небесную покровительницу Ордена, особое внимание уделяя неизменному атрибуту в иконографии святой — длинному шлейфу из серебряных звезд.
Сейчас инквизитор предавался размышлениям. Нет, размышлял он не о формирующемся не так уж далеко на северо-западе оплоте Хаоса. Решение по этому вопросу уже было принято святой покровительницей ордена, и доведено до исполнителя. Нет, инквизитор размышлял о девушках. И о прелате Бартоломее, который застал инквизитора в тот момент, когда он принимал знаки внимания от одной из тех, кому хитроумный инквизитор помог выпутаться из существенных неприятностей. Не подумайте дурного — они всего лишь целовались, хотя в мыслях Анэмара уже сформировался план речи, в ходе которой он пригласил бы благодарную поклонницу наверх, в свою келью, обставленную со всем приличествующим его высокому сану аскетизмом (включая эльфийские ковры). Однако прелату этого вполне хватило для того, чтобы учинить безобразный скандал, в ходе которого прелат обвинил инквизитора в распущенности, ереси и демонопочитании.
В ответ Анэмар изящно намекнул на то, что если познакомить уважаемого прелата с братьями Вопрошающими, ожидающими, когда инквизитор найдет для них работу, то не позднее чем через три дня после этого прелат Бартоломей исключительно добровольно подпишет признание в том, что призывал демонов, и устраивал с ними оргии. Причем будет подробно расписана каждая поза. А если братьев еще и правильно проинструктировать — то участниками оргии окажутся не суккубы, а инкубы.
После этого прелат куда-то исчез, забрав с собой четырех послушников и двух преданных церкви мечников, и больше не появлялся в городе. Хотя Анэмар был твердо уверен в благосклонности своей небесной покровительницы, и готов был в любой момент выйти на божий суд, тем более — с таким «талантливым» воином, как Бартоломей, но все-таки, лучше было не беспокоить святую по пустякам. Желательно было бы, чтобы прелат так никуда и не доехал. Но вот как этого добиться — Анэмар пока что не знал, и сосредоточенно об этом раздумывал.
Обостренный многочисленными упражнениями, зельями и заклинаниями, слух инквизитора донес до своего обладателя некое… нарушение благословенной ночной тишины, и Анэмар встрепенулся. Святая Рависар никогда не требовала от своих последователей аскезы и умерщвления плоти. Да и сам орден был не монашествующим, но рыцарским. А что могло быть более рыцарственным деянием, чем спасение прекрасной девы из лап подонков общества?
Инквизитор шагнул с крыши, вознесенной на пятнадцать метров над землей, и, заложив руки за спину, плавно полетел туда, где происходили некие заинтересовавшие Анэмара события…