— “Мария, Даврий сегодня обещал прийти раньше, да вижу, он что-то задерживается”. — “Значит, Корнилий, у него много дел”. — “Да нет, Мария, он человек не такой, раз он обещал, то должен прийти, как и обещал”. — “Мама Мария, можно, мы с Варнавой сходим, встретим Даврия”. — “Павел, но ведь уже поздно”. — “Мама, мы же будем вдвоем”. — “Хорошо, идите”. Они вышли. Сверкнула молния, прогремел гром. “Варнава, идем быстрее, пока дождь не пошел”.
— “Павел, смотри, кто-то бежит нам навстречу”. — “Да пусть себе бежит, что нам до него”.
— “Скажите мне, где дом сотника Корнилия?”— “А зачем он вам?” — “Да скажите же мне быстрее”.
— “Вот здесь рядом, а что случилось, ведь мы только что от Корнилия вышли”. — “Там-там следователя убили”. — “Что-о, следователя?” — “Говорю, убили”.
— “Идем быстрее, покажи нам, где он”. — “Идемте”. — “Варнава, помоги мне, давай быстрее”.
“Корнилий, открой быстрее”. — “Мария, наверное, что-то случилось? Павел, что такое?” — “Не спрашивай меня, помоги лучше. Даврий убит”. — “Где вы его нашли?” — “Он лежал посреди улицы и еще двое убитых,
а вот этот мужчина…” — “Корнилий, извините меня, я не успел, да и нападающих было четверо”. — “Павел, положите Даврия вот сюда и давайте разденем его”. — “Смотри, Корнилий, какая рана обширная”. — “Вижу, Мария, вижу”. — “Где же Иисус?” Корнилий наклонился к Даврию и заплакал. “Мария, у него еще сердце бьется, он еще жив. Давай обработаем раны и перевяжем его. Павел, приподними ему голову. Вот так, так. Ну, Господи, теперь настал Твой час и суд над ним. Помоги ему, пожалуйста, помоги Даврию”. — “Конечно, Корнилий, Я сейчас все сделаю, не волнуйтесь, ибо он еще дышит и дух тело его не покинул. Принеси сюда, Корнилий, побольше вина, ибо он потерял много крови”. — “Господи, Иисус, слава Тебе, если бы не Ты, то смерть Даврия для меня была бы моей смертью”. — “Мама, снимите с него повязки”. — “Сейчас, Иисус”. — “А сейчас выйдите все на улицу, Мне нужно сосредоточиться”. — “Корнилий, Павел, идемте все на улицу”. Шел сильный дождь, они стояли все промокшие и молчали. “Вот тебе и синедрион. Способности у него отличные. Убивать они могут, только воскрешать убиенных приходится Богу. Господи, я прошу Тебя, накажи безумцев”. — “Корнилий, Корнилий!” — “Извини, Павел, я задумался”. — “Как ты думаешь, Иисус поможет ему?” — “Я не сомневаюсь, что скоро мы будем говорить с Даврием. Интересно бы найти тех, кто совершил преступление. Синедрион-то будет молчать, а вот на исполнителей мне бы очень хотелось посмотреть. Мария, почему ты молчишь?” — “Корнилий, я не знаю, что и сказать, и думаю, если бы все люди осознали то, что всем придется быть в Царствии Небесном, то такого на Земле не происходило бы, все было бы по-другому”. — “Мария, ты права, поэтому радость и горе рядом ходят по Земле”.
— “Даврий, как ты себя чувствуешь?” — “Где я и кто ты?” — “Посмотри повнимательней”. — “Нет, я не знаю”. — “Смотри Мне в глаза”. Даврий посмотрел и заплакал: “Иисус, Иисус, я уже что, в Царствии Твоем?” — “Да, одной ногой ты уже стоял в Царствии Моем, но тебе еще рано туда, и Я изменил твой путь. На, лучше испей вина, и побольше. И пока постарайся немного помолчать”. — “Я все понял, это дом Корнилия, но как я оказался здесь?” — “Даврий, прошу тебя, помолчи, ты потерял много крови. Скоро вернется к тебе память, и ты все вспомнишь”. — “Теперь я, Иисус, понял, что умирать совсем не страшно”. — “Но ведь ты не умирал, ты стоял между тем и другим и поэтому не прочувствовал самого сокровенного”. — “Иисус, а где Корнилий?” — “Они все вышли на улицу и сейчас стоят под дождем. Измокли и ожидают, когда ты выйдешь к ним”. — “Я сейчас выйду к ним”. — “Нет, рано еще, лучше еще вина выпей”. — “Но я уже пьян”. — “Не от вина, ты слаб еще”. — “У меня что-то в животе горит”. — “Не беспокойся, скоро пройдет. Лучше молчи”. — “Спасибо Тебе, Иисус. Если бы все люди были такими, как Ты”. — “Да сколько раз тебя просить, а вообще, почему Я тебя прошу? Усни”. Даврий моментально уснул. “Вот так будет лучше”.
“Мария, я начинаю беспокоиться, что так долго их нет, может, сходить к ним?” — “Корнилий, не нужно, Иисус будет…” — “Я все понял, тогда будем ждать”. Дождь усиливался. “Мама Мария, идите сюда, здесь под деревом не так промокнем”. — “Сынок, уже ни к чему”. — “Павел!” — “Что, Варнава?” — “Смотри, сюда люди идут”. — “Да, я вижу”. — “Кто они?” — “Вот сейчас подойдут, и мы узнаем. Да это же Ученики Иисуса”. — “Но почему их так много?” — “Варнава, их много, и они сильны во всем”. — “Они тоже Боги?” — “Пока нет, но у них все впереди, точно так как…” — и Павел замолчал. — “Почему ты замолчал?” — “Варнава, понимаешь, мы с тобой тоже будем такими, как и они”. — “С чего ты взял?” — “Не взял, а знаю, и больше меня ни о чем не спрашивай”.
— “Мать Мария, что случилось?” — “Петр, Даврий… Даврия… Иисус сейчас с ним”. — “Ну слава Богу, раз Иисус с ним, то нужно радоваться”.
— “Иисус!” — “Что, Даврий?” — “Что же все-таки со мной?” — “Вот сейчас можно сказать, что все в порядке. Вставай”. — “Да-да, я начинаю все вспоминать”. — “Лучше не стоит об этом вспоминать. Лучше иди и позови всех в дом”. — “Соломон, Соломон, где ты?” — “Корнилий, смотри, Даврий вышел”. — “Господи, Творец Небесный, спасибо Тебе! Даврий, дай я тебя обниму”. — “Идемте все в дом, Иисус нас ждет”.
“Присаживайтесь все поудобнее”. — “Корнилий, я вспомнил: мне помог… вспомнил: Осия. Но я его не вижу здесь”. — “И правда, где он?” — “Корнилий, да он стоит на улице”. — “Но почему он там? Павел, позови его сюда. Осия, не стесняйся, заходи”. — “Вы извините меня, мне неловко быть рядом с вами. Я же понимаю, кто вы и кто я”. — “Осия, неужели у нас по четыре руки и две головы?” — “Нет”. — “Так в чем же дело? Мы такие же люди, как и ты, не стесняйся, присаживайся”. — “Нет, я пойду домой”. — “В такой-то дождь, оставайся здесь, мы думаем, тебе понравится находиться с нами”. — Да, я не сомневаюсь. Хороших и добрых людей сразу видно. Мне страшно, я только что убил двух, и мне придется отвечать за это”. — “Не беспокойся, не будешь ты отвечать. Ты спас человека, а те, что лежат сейчас на улице, — не люди, звери нечестивые, которые были наказаны тобой”. Даврий подошел к Осии и обнял его. “Я очень благодарен и большое спасибо тебе. Но как ты оказался рядом со мной?” — “Следователь, у меня на это развито особое чувство. Я чувствую все без исключения. Ведь я же ученик Вараввы, а он был неплохой учитель для меня. Правда, мне часто доставалось от него”. — “Если не секрет, что именно тебе доставалось?” — “Да как вам сказать, если я в чем-то ошибался, то он меня наказывал по-своему”. Все улыбнулись. “Что ж, Осия, значит, не зря он воспитал тебя таким. Спасибо и ему за тебя”.
“Клавдия!” — “Да, Понтий”. — “Завтра прикажи слугам, пусть все наши вещи собирают и чтобы мы были наготове. Антипе легче, Иродиада за него все сделала, и уже, надеюсь, она в Риме, а нас еще ждет все впереди”. — “Понтий, ты так думаешь?” — “Нет, за нас подумают другие, нам придется лишь исполнять их волю”. — “Антипа, я правильно говорю? Да что ты молчишь?” — “О чем ты, Понтий?” — “Да о том же самом”. — “Я все понял”. — “Да ничего ты не понял. Были мы врагами с тобой на Земле и в Царствии Божьем, наверное, ими будем. А вообще-то знаешь, любить врага своего и целовать его — неприятное дело”. — “Я тебя что, прошу, чтобы ты меня целовал?”
- “Пока нет, но когда мы будем с тобой расставаться, то, судя по всему, придется делать это”. — “А я как посмотрю, кого я буду целовать, мне хочется удавиться”. — “Лучше еще раз на себя посмотри, что ты видишь во мне плохого?” — “Извини, Антипа, я шучу”.