“Павел, что ты такой угрюмый?” — “Варнава, молчи или лучше задавай мне вопросы. Мне нужно отвлечься от мыслей”. — “Хорошо, я понял тебя. Ответь мне, а Иисус вернется на Землю в теле?” — “Конечно, вернется”. — “И скоро?” — Для людей, может быть, по времени пройдет большой срок, но для Царствия Божьего не существует времени. Есть одно — реальная жизнь”. — “Павел, мне очень интересно слушать тебя, но интереснее было бы еще, если бы я увидел все своими глазами”. — “Варнава, если ты увидишь то, что видел я, то все равно не поверишь, хотя через несколько дней все предстанет пред тобой наяву”. — “Павел, а не страшно?” — “Лично мне страшно жить здесь, среди людей, которые творят зло, а то, что ты увидишь, самое доброе и блаженное, что есть во всем Просторе Небесном”. — “Павел, смотри, идет Иисус”.
— “Вот и хорошо. Мама будет очень рада”.
“Павел, как у вас идут дела с Варнавой?” — “Иисус,
отлично”. — “Молодцы. Так, Павел, тебе скоро нужно посетить Иосифа из Аримофеи”. — “Иисус, а можно, мы туда отправимся с Варнавой?” — “Да, вам вдвоем будет веселей”. — “А что мне предстоит делать у Иосифа?” — “Там Я тебе все объясню”. — “А разве Ты там тоже будешь?” — “Конечно. Варнава, ответь Мне, тебе интересно быть с нами?” — “Учитель, не только интересно, я даже не могу объяснить свои чувства. Я рад, что встретил всех вас. Вы для меня стали самыми близкими людьми, и я каждый вечер благодарю Всевышнего за то, что Он сделал мне такой подарок”. — “Да, Варнава, Я в тебе не ошибся, дерзай, знания тебе подарит Павел”. — “Учитель, я и так стараюсь, хотя порой не все понимаю и подолгу мучаюсь”. — “Павел, пожалуйста, объясняй Варнаве так, чтобы после твоих учений ему было легко”. — “Иисус, все так и будет”. — “Тогда завтра с утра вы можете отправиться к Иосифу, а сейчас идемте в дом, Я надеюсь, Мама Мария дома”. — “Да, Иисус. Она очень волнуется, успокой Ее, пожалуйста”. — “Что ж, тогда вы оставайтесь здесь, а Я сам войду в дом”.
“Павел, а где находится Отец Учителя?” — “Я же тебе говорил, что Он находится на Небесах”.
“Мама, извини Меня, Я снова задержался”. — “И где же Ты был?” — “Мне пришлось посетить Иосифа, ибо чувствую, что на него скоро откроют “охоту”. И все это, Мама, из-за плащаницы, а ее нужно сохранить на Земле. Пусть она во все века будет напоминать обо Мне”. — “Сынок, Я понимаю Тебя”.
— “Мама, Я знал, что Ты у Меня самая, самая лучшая”. — “Здравствуйте”. — “Здравствуйте, Иисус, смотри, это же бабушка Рахиль”. — “Здравствуй, Бог Ты мой, мы Тебя там уже заждались”. — “Мама Мария, Ты слышала, что сказала бабушка?” — “Да, Иисус”. — “Вот Ты и должна со всем согласиться”.
— “Мария, вспомни, как говорил Иисус: врата небесные открыты пред всеми, и мы будем ждать Тебя там, но и на Земле не будут Тебя забывать”. — “Не нужно Меня успокаивать, Я уже спокойна. Сын Мой, сможешь ли Ты исполнить Мою просьбу?” — “Мамочка, для Тебя Я все сделаю, и никакое препятствие Меня не сможет остановить. Говори Мне, что Ты хочешь?” — “Вот видишь, Иисус, бабушка Рахиль нас навещает. Мне же хочется увидеть Иосифа, отца Твоего земного”. — “Прости Меня, Мама, Я это должен был сделать раньше, но не до того было. Я все сделаю. Ты встретишься с ним”. — “Спасибо, Тебе, Сынок”. — “Посети Меня, дорогая, еще раз”. — “Иисус, а почему Павел с Варнавой стоят на улице, пусть войдут в дом”. — “Конечно, Я сейчас их позову сюда”.
“Дети Мои, познакомьтесь, это Моя бабушка Рахиль”. — “Павел, странно, ведь в дом никто не входил”.
— “Не знаю, Варнава, для тебя, может, все выглядит и странно, но я к этому уже привык. Пройдет немного времени, и ты тоже привыкнешь”. — “Иисус, можно ли нам прямо сейчас отправиться к Иосифу?” — “Павел, если вы так желаете, то Я не против. Идите сегодня, а Я там буду завтра”. — “Варнава, идем”.
“Скажи, Павел, а как покойники могут двигаться и говорить с живыми?” Павел засмеялся. “Я тебя серьезно спрашиваю, почему ты смеешься?” — “Извини меня, Варнава, но ответь мне ты: где ты видишь покойников?” — “Я имею в виду бабушку Рахиль”. — “Сколько раз тебе объяснять то, что умирает только тело, а душа божья остается и продолжает жить дальше”. — “Спасибо, Павел, я все понимаю и ничего не понимаю”. — “Пойми, Варнава, Царствие Небесное создано для душ, и они все находятся в Царствии Божьем, тела же находятся на Земле и живут определенный срок на ней. Когда же тело умирает, то душа — Дух Святой — уходит к Богу, где и продолжает свою дальнейшую жизнь. Конечно, не всем разрешено являться к людям или появляться на Земле”. — “А как же бабушка Рахиль?” — “Это, Варнава, уже другой случай, и здесь без Всевышнего не обходится. Ведь Иисус-Бог, а бабушка Рахиль является прародительницей Бога и в ее обязанности входит быть рядом с Матерью Марией и Иисусом”. — “А с нами рядом кто-нибудь находится?” — “Конечно, Варнава, только мы не видим всего, хотя души наши чувствуют их присутствие”. — “А ты, Павел, чувствуешь сам что-нибудь?” — “Нет, я пока ничего не чувствую, но со своей мамой родной я встречался здесь на Земле и говорил с ней, вот как сейчас говорю с тобой”. — “И ты не боялся?” — “Как же я могу бояться свою маму, ведь она мне подарила жизнь и сам Бог свел меня с Иисусом, дабы я узнал все об этой жизни и не боялся ничего”. — “Скажи, Павел, а смерти ты не боишься?”
— “Нет, я сейчас ничего не боюсь, а, если признаться, боюсь одного”. — “Что ты имеешь в виду?” — “Я вот думаю, смогу ли тебя перевоспитать и поставить на правильный путь”. — “Но в этом, Павел, ты можешь не сомневаться, ибо я тоже стараюсь познать все то, что познал ты и, дай Бог, чтобы все так и произошло”. — “Варнава, давай идти молча, будем любоваться ночным небом. Для меня сверкающие звезды являются всем самым прекрасным, что я вижу в жизни. Я не могу ими налюбоваться и почему-то меня все время тянет туда, ввысь, я хочу взлететь и потрогать звезды своими руками, и обнять красоту всем своим телом и душой”. — “Павел, мне кажется, что было бы желание, а со временем все исполнится само по себе”. — “Я тоже так думаю, Варнава, нам с тобой предстоит очень много путешествовать по Земле. На наших плечах мы будем нести благородный груз”. — “Павел, а трудно будет?”
— “Да, трудно. Но Иисус терпел и мы должны выдержать все ради нашего Бога, Иисуса Христа”. — “Павел, ты можешь творить чудеса, как творил их Иисус?” — “Не знаю, как тебе сказать, но у нас все впереди. Слушай, ведь мы договорились молчать, да что-то не получается”.
Звезды светили все ярче и ярче, и обоим казалось, что они говорят с ними. “Павел… ” — “Не мешай мне, я говорю сейчас со звездами”. — “И что они тебе говорят?” — “Все хорошее, Варнава, и только хорошее”.
РИМ. Тиверий встретился с Нероном. “Что ты мне можешь сказать нового?” — “Тиверий, пока ничего”. — “Странно, а почему их так долго нет?” — “Не волнуйся, Тиверий, скоро, очень скоро они будут здесь”. “Но ты-то как раз и не увидишь их”, — подумал Нерон. “Нерон, до меня дошли слухи, что члены сената по ночам куда-то ходят, где и слушают проповеди о пророке. Не кажется ли тебе, что…” — “Нет, мне ничего не кажется, ибо я впервые слышу и сегодня же приму меры”.
— Ну, ты всегда успеешь, а лично мне хочется услышать, что проповедуют о пророке, и тогда я сам решу, что нужно предпринять. Тебе лишь нужно узнать, кто именно посещает те места, где проповедуют о пророке и мне сказать, в каких домах все происходит”. — “Тиверий, я тебя не пойму, ты что, сам хочешь посетить сборище полоумных?” — “Точно не знаю, но хотелось бы, ибо я все должен знать, что происходит в Риме. Нерон, ты свободен и постарайся все исполнить”. — “Конечно, я все исполню очень быстро”.
“Если люди тайно собираются и говорят о пророке, значит, они знают о нем больше, чем я и, исходя изо всего этого, я тоже должен знать все”, — думал Тиверий.
Нерон же был другого мнения и он думал: со всеми расправлюсь без ведома Тиверия и сделаю так, что никто не узнает, что это дело рук моих. Вот это, Тиверий, я тебе точно обещаю. Не позволю, чтобы какого-то голодранца возвышали как Бога, никогда не позволю. И сколько буду жить, буду истреблять иноверцев. Сила должна чувствоваться не в пророке, а во мне, и я докажу всем, и все будут знать только обо мне. Клянусь, что лжепророка забудут очень быстро. “Нерон, Нерон”. — “А, это ты Ахань, извини меня, я не заметил тебя. Что-то случилось?” — “Судя по всему, да”.
— “Тогда говори быстрее”. — “Клавдий”. — “Ну что Клавдий?” — “Он и еще несколько членов сената посещают тайные места, где…” — “Так, вот все и стало на свои места, значит, Клавдий разлагает народ. Ахань, об этом пока никому не говори. Скажи мне, когда и где