Он качает головой.
— Я не хочу Марго.
— Тогда чего ты хочешь?
Он смотрит на меня, сглатывает, и хотя ему почти столько же лет, сколько дочери Итана, я не могу не заметить, каким одиноким он выглядит сейчас по сравнению с ней.
Мой сын редко смеется или улыбается, но когда он это делает, то либо с Алисией, либо с Джеймсом. Забудьте о том, чтобы хихикать, как другие дети. Ему это чуждо.
— Ты можешь это сделать, папа?
Его голос такой тихий, что я слышу его только потому, что в кабинете жутко тихо.
Эйден не приходит ко мне, когда не может уснуть. Он идет либо к Алисии, либо к Джеймсу, либо к Марго.
Это впервые.
Я подумываю отправить его обратно в комнату с экономкой, но отчаянный взгляд его маленьких глаз останавливает меня. Я знаю, что ему потребовалось много мужества, чтобы прийти и спросить об этом, и он заслуживает награды.
Встав, я направляюсь в зону отдыха.
— Иди сюда.
Легкая улыбка скользит по его губам, когда он медленно закрывает дверь и ускоряет шаг ко мне. Я сажусь на диван напротив стеклянной шахматной доски на столе. Эйден прыгает рядом со мной, его ноги болтаются на высоком диване, но он держит дистанцию, между нами.
— Ты знаешь, что это такое, Эйден?
— Военная доска.
— Ты можешь называть ее так. Как тебе пришло в голову это название?
— Потому что вы с дядей Джеймсом воюете, когда сидите вокруг нее.
— Это то, что мы делаем. Как насчет того, чтобы я научил тебя, как выиграть войну?
Он прижимается ко мне так, что его бедро касается моего, и смотрит на меня широко раскрытыми серыми глазами. Я вижу себя в благоговейном трепете этих глаз, и это лучший способ когда-либо увидеть себя.
— Да, пожалуйста.
Я беру фигурку.
— Это король, и ты должен защитить его любой ценой.
— Как наша фамилия? (прим. пер. Фамилия персонажей в оригинале King, что переводится как король)
— Именно. Король делает один шаг во всех направлениях.
— Почему только один шаг?
— Потому что победа в войнах требует терпения.
— В самом деле?
Я киваю и кладу фигуру короля в его крошечные руки. Он продолжает смотреть на нее, его глаза увеличиваются вдвое, а губы приоткрываются. Это его особый способ обработки вещей. Несмотря на то, что он очень умный ребенок, он все еще учится хранить информацию для последующего использования.
Дав ему некоторое время на изучение, я беру еще одну фигурку.
— Это королева, и ты тоже должен ее защищать.
— Почему?
— Потому что она может двигаться во всех направлениях.
— Это так круто.
— Да. Однако, если ты сможешь победить, ты можешь пожертвовать ею.
Его брови морщатся.
— Но разве король не почувствовал бы себя
одиноким?
— Не имеет значения, одинок ли он, пока он побеждает.
Я продолжаю объяснять за другие фигурки, и полные благоговения глаза Эйдена следят за каждым моим движением, будто он в трансе.
Приподняв его, я сажаю его к себе на колени, чтобы он мог лучше видеть игру, которую я выстраиваю. Он улыбается мне, его маленькие черты искажаются от радости.
Я не знал, что он может так улыбаться, и не перед Алисией, Джеймсом или Леви, а передо мной.
Это впервые.
Кто знал, что мы с сыном сможем сблизиться из-за шахмат? Я научу его быть нападающим, защищать не только свою фамилию, но и самого себя и всех, кто ему дорог.
Возможно, я не самый лучший отец на свете. Я не так нежен, как Итан, и не так хорош в выражении эмоций, но у меня есть одно преимущество перед ним.
Я не стану приукрашивать жизнь моего сына. Он очень рано поймет, что ему нужно быть волком, чтобы его не съели другие волки. Он будет королем, перед которым все преклонят колени.
Это мое наследие.
Где-то по пути Эйден засыпает у меня на руках, его длинные ресницы трепещут на пухлых щеках. Его губы приоткрыты, а крошечные пальчики вцепляются в мою рубашку, как в страховочную сетку.
Я касаюсь губами его лба.
Эйден вырастет таким сыном, которым я буду гордиться.
Глава 2
Джонатан
Я несу Эйдена на руках в его комнату. Его голова покоится на моей груди, и он тихо посапывает, в то время как его маленькие ручки держатся за мою рубашку.