Я въезжаю внутрь, наблюдая за окружением, будто что-то или кто-то может наброситься на меня.
Ночная тишина оглушает, когда я медленно еду по дороге, слабо освещенной высокими уличными фонарями.
В центре сада расположен фонтан с внушительным грандиозным видом. Статуя ангела, льющего воду из кувшина, в то время как дева Мария держит его под наклоном.
Я ударяю по тормозам, дикими глазами уставившись на статуи. И женщина, и ангел плачут, выражение их лиц искажено.
Я прикасаюсь к своим часам, которые Алисия подарила мне. То же самое изображение выгравировано на его обратной стороне.
Это не может быть совпадением. Должно быть, она хотела мне что-то сказать. Что-то, что имеет отношение к плачущим ангелам и человеку, который охотился за ее жизнью.
Дрожь пробегает по спине, когда я нажимаю на газ. Я не останавливаюсь, пока не припарковываюсь у дома Джонатана.
Глубоко вдыхая, я выхожу из машины и стою перед большой деревянной дверью, которая кажется древней, но элегантной, с орнаментом ручной работы. Не то чтобы это должно было быть сюрпризом, учитывая, что это резиденция тирана.
Особняк раскинут на обширном участке земли, подчеркнутый башнями на восточной и западной сторонах. Это похоже на оранжерею, судя по количеству видимого стекла. Высокие окна занимают три этажа, и ни в одном из них не горит свет.
Совсем не жутко.
Это первый раз, когда я переступлю порог дома Джонатана. В конце концов, Алисия приезжала ко мне, когда я жила в Лидсе, а не наоборот. Единственные два раза, когда она привозила меня в Лондон, были после похорон мамы и во время ее свадьбы, но не здесь это было. Я думаю, это было в доме ее отца.
Дверь открывается сама по себе. Снова.
Я чуть не подпрыгиваю, когда миниатюрная женщина появляется у входа в полной тишине. На ней черная юбка, белая рубашка и фартук в тон. Ее каштановые волосы собраны в жесткий пучок на затылке.
— Добрый вечер, мисс, — говорит она с Ирландским акцентом. — Мистер Кинг ожидает вас в столовой.
Конечно, он ожидает.
Она указывает на мое пальто, и я сбрасываю его, а затем неловко отдаю ей. Я не привыкла, чтобы люди прислуживали мне, учитывая, что я была вынуждена заботиться о себе с шестнадцати лет.
Перекинув его через руку, она начинает идти по коридору умеренными шагами, и я следую за ней, стараясь не глазеть на это место.
Или, точнее, дворец.
Здесь все построено так, чтобы производить впечатление. От высоких стеклянных окон до мраморного пола и золотого сводчатого потолка. Словно он получает королевские гонорары. Черт, может, так оно и есть.
Это просто еще одна капля в море того, как далеко мы с Джонатаном друг от друга.
Он родился королем — в буквальном смысле. Я была рождена, чтобы стать невидимой. И я преуспевала в этом в течение одиннадцати лет. Пока он все не разрушил.
Женщина останавливается перед двойными дверями, кивает и уходит.
Я делаю глубокий, прерывистый вдох и прикасаюсь к часам.
Ты можешь это сделать, Аврора. Ты проходила и через худшее.
Я открываю двери и закрываю их за собой, прежде чем, наконец, поднимаю голову.
Джонатан сидит во главе большого стола, за которым могут разместиться все сотрудники H&H. Без шуток. Он принимает здесь Британскую армию или что-то в этом роде?
На нем белая рубашка, рукава закатаны до локтей, обнажая сильные жилистые руки. Он мог бы переломить меня пополам этими руками, даже не моргнув.
Тот факт, что он один, ничуть не умаляет его величия. Он не выглядит одиноким или хотя бы немного несчастным. Во всяком случае, он выглядит как король-тиран на своем троне. Если бы это были средневековые времена, Джонатан был бы из тех монархов, которые приказывают сжечь целый город, чтобы остальные усвоили урок и преклонили перед ним колено.
— Так, так. — он кладет локти на стол и встречает мой взгляд своим непроницаемым. — Ты передумала, дикарка?
— Я согласна.
— К чему?
— К сделке, которую ты предложил.
— Умница. А теперь садись.
Он отрезает кусок от того, что лежит перед ним, уверенный, что я выполню его приказ. Джонатан замирает с вилкой на полпути ко рту, когда я протягиваю руку к молнии сбоку моего платья и дергаю ее вниз.
Ткань растекается вокруг моих ног, и я стою перед ним почти голая.
— Покончи с этим.