Джонатан целеустремленно движется ко мне, расстегивая ремень.
Когда он доходит до меня, мое сердце почти выпрыгивает из груди от страха и предвкушения.
Не знаю, как ему удается одновременно вызывать во мне разные эмоции.
— Помнишь, ты говорила, что я не могу трахать твой рот? Это твое наказание.
— Хорошо, — шепчу я.
— Открой рот, — приказывает он.
— Я хочу сделку.
— Когда я сказал открой рот, я не имел в виду разговор.
Я поднимаю подбородок.
— Дай мне то, что я хочу, и я сделаю то же самое.
— Когда-нибудь я выбью из тебя всю непокорность, Аврора.
Ну, не сегодня, думаю я, но мне удается удержать себя от того, чтобы произнести эти слова вслух. Это только спровоцирует его, а это последнее, что мне сейчас нужно.
— Чего ты хочешь? — его покрытые венами руки все еще на поясе, и мне требуется все, чтобы не смотреть на них.
Кажется, у меня дурацкая одержимость его мужественными руками и пальцами или тем, какое удовольствие они мне доставляют.
Я внутренне качаю головой и говорю деловым тоном. То, что я стою на коленях, не означает, что я нахожусь в позиции слабости.
— Каждый раз, когда я захочу чего-то, на что ты обычно не соглашаешься, ты можешь наказать меня, отшлепать, трахнуть в рот, что угодно. Но ты дашь мне то, что я хочу.
— Определи часть — то, на что я обычно не соглашаюсь.
Конечно, Джонатан не стал бы подчиняться просто так.
— Ты должен принять все так, как есть. Взамен я приму все твои наказания без протеста.
— А откуда мне знать, что через два месяца ты не пожалеешь об этой сделке?
— Не пожалею. Обещаю.
— И ты ожидаешь, что я поверю тебе на слово?
— Просто сделай это, Джонатан. Я даю тебе контроль.
— Но при этом забирая её часть.
Мои губы раздвигаются.
— Что? Ты думаешь, я не раскусил твой замысел, дикарка? — он улыбается той гордой улыбкой, которую продемонстрировал мне вчера за обеденным столом. — Хорошо сыграно, однако.
— Это «Нет»?
— Это «Да» до дальнейших распоряжений.
Фух.
Я знаю, что пока не должна торжествовать, но это шаг в правильном направлении.
— А теперь открой рот. Его уже давно пора трахнуть.
Я сглатываю один раз, прежде чем сделать то, что мне сказали. Я получила то, что хотела. Неважно, что я в таком положении. Джонатан теряет часть своего контроля, и я тщательно этим пользуюсь.
Он вытаскивает свой член и хватает его сильной рукой. Мои бедра сжимаются от этого вида. Неважно, сколько я его вижу, размер этой штуки всегда вызывает во мне всплески возбуждения и страха.
Джонатан поглаживает его один раз, и у меня во рту появляется вода от того, как безапелляционно он себя ведет. Этот мужчина создан для грязных вещей. Дразня меня видом в течение нескольких ударов, он проводит головкой по моим губам. Я чувствую вкус соли его спермы, и между моих бедер расцветает жар.
— Ты думаешь, ты на моем уровне, Аврора? Я могу погубить тебя, если захочу.
Но он не делает этого. Я держусь за эту часть обеими руками и не отпускаю.
— Это твое наказание за то, что ты просишь то, чего не должна хотеть, — он обхватывает мой затылок твердой рукой и вводит в мой рот.
Он стонет, когда его член достигает задней стенки моего горла. Я не могу принять его целиком — он слишком большой. У меня срабатывает рвотный рефлекс, но он продолжает проникать в мой рот. Я едва успеваю сделать вдох, как он снова входит в меня.
Как и обещал, он наказывает меня.
Джонатан трахает мой рот с безжалостностью, от которой у меня перехватывает дыхание. Он наматывает мои волосы на кулак, удерживая ими мою голову на месте, и быстро и сильно вводит и выводит их из моего рта.
Сила в его жестких плечах и руках лишает меня костей. Мое белье мокрое, и мурашки покрывают мой позвоночник. Я хочу прекратить наслаждаться этим, но не могу найти никакого решения.
— Блядь. Твой рот создан для меня, дикарка. Только для меня. Тебе не позволено открывать эти губы для кого-либо еще, это понятно?
Несмотря на то, что от нехватки воздуха в моих глазах появляются слезы, я держусь за его слова, за вожделение в его металлических глазах, за то, как он теряет себя в этот момент.
Это сделала я.
Из-за меня он такой, и это только начало.
Джонатан мог поставить меня на колени, он мог использовать мой рот, но не только его сила присутствует в этой комнате.