Она уже собиралась одеваться – ведь пора возвращаться домой, но неожиданно ей захотелось еще.
Она взглянула на часы. Три тридцать. Еще есть время. Раньше шести Дион ее дома не ждет.
Она встала перед ним на колени, потянулась и ухватила его вздутый, окровавленный пенис.
– Нет, – закричал он. – Больше не надо.
Она улыбнулась ему и нежно похлопала по щеке.
– Надо.
По дороге домой она остановилась у «Тако Белл», чтобы купить на ужин несколько лепешек.
Домой она прибыла вовремя, как раз чтобы посмотреть программу «60 минут».
Глава 37
В понедельник после обеда Диона исключили из школы на три дня за драку.
За драку, подумать только. Дело в том, что ему вообще еще ни разу в жизни не приходилось драться. В начальной школе иногда приставали ребята поздоровее, но он всегда как-то избегал потасовок: либо просто удирал, либо не являлся на заранее условленное место, либо исхитрялся как-то еще. Приходилось напрягать мозги, чтобы не быть битым.
Но на этот раз зачинщиком драки был он сам.
Все получилось так быстро, он даже не помнит как. Всего только минуту назад все было спокойно. Они – Дион, Кевин, Пол и Рик – сидели после обеда на крышке стола и трепались, а уже в следующее мгновение Дион с Полом, сцепившись, катались по каменному полу. Пол отпустил какую-то шутку насчет того, что Пенелопа лесбиянка, он стал защищать ее, ответив соответствующим образом. Произошел взаимный обмен любезностями. Затем они схватились.
Дион не мог припомнить, чтобы он как бы сознательно решил причинить Полу физическую боль, просто он внезапно ринулся со сжатыми кулаками на этого парня и к тому времени, когда Кевин и Рик их разняли, уже раскровенил тому морду.
Собралась толпа, и Дион, улавливая краем уха комментарии, понял, что ребята его поддерживают, что они на его стороне. Каждый удар, который он наносил противнику, сопровождался взрывом возгласов одобрения.
Ну а потом их остановили.
Собравшиеся школьники с почти нескрываемым обожанием молча смотрели на него, а он стоял с бешено бьющимся сердцем, учащенно дыша. Потом явился мистер Бертон, куратор класса, и повел его в свой кабинет. Кто кого одолел, Дион сейчас не осознавал – скорее всего он, но это было не важно. Всего несколько дней назад он и помыслить не мог о чем-то подобном, но теперь почему-то вовсе не удивлялся тому, что произошло, напротив, был вполне доволен собой. Мистер Бертон усадил его на стул и сказал, что его исключают из школы на три дня.
Дион оцепенело кивнул.
Куратор улыбнулся.
– Я делаю это, потому что должен. Понимаешь? Если бы все зависело от меня лично, я бы тебе позволил его просто убить.
Дион вздрогнул.
– Что?
Мистер Бертон выдвинул ящик стола, извлек бутылку с вином и вытащил пробку.
– Я знаю, как это бывает. Мы все должны играть в эти маленькие игры.
У Диона перехватило дыхание – он вдруг понял, что куратор пьян. Мистер Бертон сделал еще глоток, и Дион разглядел, что вино то же самое, что на ужине у Пенелопы. Приятно ударяющее в голову, вкусное. А какой чудесный аромат! Очень захотелось выпить, но, когда куратор неожиданно ему предложил, он отрицательно замотал головой.
– Ну, давай же, не стесняйся, – пробормотал мистер Бертон с легкой усмешкой.
Дион уже практически чувствовал вкус напитка во рту и одновременно знакомое трепетание в промежности, но все же сумел заставить себя произнести:
– Нет.
Куратор снова надолго приложился к бутылке.
– Понимаю, – проворчал он, наконец оторвавшись от нее. – Ну что ж, мне больше останется. – Он махнул рукой в сторону двери. – Ты свободен. – А затем, подмигнув, добавил: – Ты исключен. Пошел вон отсюда.
Дион поднялся со стула и вышел. Он уже миновал школьные ворота, уже направлялся домой, когда его начали одолевать сомнения.
«В самом деле, что это на меня нашло? – думал он, вспоминая случившееся. – Что заставило меня полезть в драку? Ведь такого сроду не было.
Избить кого-нибудь? Причинить кому-нибудь боль?
И чтобы это мне нравилось?
И эта странная встреча с куратором…»
Здесь что-то не так. Происходят какие-то странные вещи, которые взаимосвязаны, но ему не удавалось собрать их воедино. Дион был расстроен. Это все равно что взяться решать задачу по математике, почти уловить ход решения, но не суметь довести его до конца.
Это имело также какое-то отношение к его снам. И к матерям Пенелопы. И к маме. И к вину.
Когда он подошел к дому, его сердце снова бешено стучало.
Но на сей раз это была не храбрость.
Это был страх.
Неожиданно пришла Пенелопа. Сразу после окончания последнего урока. Утром в классе он ее не видел, на обеде они тоже не встретились, и Дион решил, что она заболела и осталась дома. Оказавшись дома, он сразу же набрал ее номер, но, попав на автоответчик, повесил трубку, так и не передав никакого сообщения.
Девушка появилась с Веллой, и теперь они обе – Велла несколько нервозно, Пенелопа с любопытством – оглядывали все вокруг. Она была здесь впервые, и Дион жалел, что не успел хотя бы немного прибраться. Через кухонную дверь были видны тарелки, до сих пор громоздившиеся в раковине после завтрака; на полу в гостиной валялись пустые банки от коки и старые газеты. Ничего себе будет первое впечатление.
Она улыбнулась.
– Значит, вот что ты называешь своим домом.
Он покраснел.
– Обычно здесь много чище, – произнес он извиняясь. – Если бы ты предупредила, что придешь, я бы тут слегка навел порядок.
Пенелопа засмеялась.
– Я, наоборот, хотела застать тебя в твоей естественной среде обитания.
Велла, глядя смущенно в окно, произнесла:
– Мы услышали, что случилось, и решили зайти. Кроме того, нам сказали, что ты исключен.
Его лицо загорелось. Дион хотел все объяснить, но не знал, как это сделать, хотел извиниться, но не понимал за что. Поэтому он просто стоял и тупо кивал, глядя на Веллу, избегая встречаться взглядом с Пенелопой.
– Все в порядке, – успокоила Велла. – У нас в школе никто Пола особенно не любит, так что ты теперь настоящий герой.
Но по ее тону Дион мог судить, что героем она его вовсе не считает.
– Так получилось, – выговорил он упавшим голосом и посмотрел на Пенелопу. – Он назвал тебя лесбиянкой.
Она покраснела.
– Ладно. – Он решил сменить тему. – Хотите, девочки, что-нибудь выпить? Коку? Сэвен-ап? Доктор Пеппер?
Велла покачала головой:
– Нет, нет Нам надо идти. Мне ведь положено прямо из школы домой. Я и так уже нарушила график. Если я хоть немного опоздаю, мама сойдет с ума.
– Я думала, что ты захочешь прогуляться, – быстро проговорила Пенелопа. – Велла может подбросить нас ко мне, а вечером я отвезу тебя домой.
– Тогда мы должны поторопиться, – сказала Велла.
Дион кивнул, широко улыбнувшись Пенелопе:
– Сейчас. Надо только оставить маме записку.
Десять минут спустя Велла высадила их у ворот винного завода. Они попрощались. Пенелопа поблагодарила подругу, Велла отъехала, и девушка, открыв черный ящичек, набрала код. Делая это, она нахмурилась, и Дион легонько коснулся ее плеча, стараясь, чтобы жест этот не выглядел слишком интимным, потому что был уверен, что, как только они приблизились к воротам, за ними непрерывно следит телевизионная камера.
– Что-то не так? – спросил он.
Пенелопа сначала вроде бы заколебалась, но потом утвердительно кивнула.
Ворота медленно пошли вбок, и они вышли на дорожку.
– Так в чем дело? – повторил Дион.
Она повернула к нему лицо.
– В моих матерях.
Он почувствовал, как усиленно забилось сердце. Слова Пенелопы его не удивили, наоборот, ему показалось, что именно это он и ожидал услышать в ответ.
– А что с ними?
Она потупилась.
– Что-то такое, чего я сама не понимаю. – Они медленно двигались по дорожке. Девушка рассказала ему о том, что случилось в субботу ночью, после того как она вернулась домой, описала, как явилась домой после полуночи мать Марго, не скрыв, что она была в разорванной окровавленной блузке. – Я люблю своих матерей, – закончила она, – но я их не знаю. – А затем, глубоко вздохнув, добавила: – И я… я их боюсь.