– Глаза в пол, Грай! – резко приказал охранник и обратился ко мне: – Госпожа, желаете наказать его за неуважение? Плетью или болевой кнопкой на ошейнике?
На щеках раба заиграли желваки, и он неохотно снова уставился себе под ноги. Казалось, даже слышен скрип его стиснутых зубов.
– Нет, не желаю. В резервации практикуют физические наказания? – Я отошла подальше от этого бешеного типа, полыхающего красным. – Думала, тут территория комиссии ЗССР.
– Это так, госпожа. Но на планете действует «Рабская декларация» с перечнем разрешенных наказаний за строптивое поведение. И резервация даже под эгидой ЗССР обязана ей следовать. Многие островные госпожи охотно пользуются этой возможностью…
– Даже иммигрантки?
– Не могу ответить точно, госпожа. Иммигрантки… кажется, были один-два случая, – ответил охранник. Бледно-оранжевый кокон вокруг его тела расцвел желтоватыми пятнами, транслирующими неуверенность.
– Всё потому, что потока иммигрантов на эту планету пока нет, – пояснила Талла Ней. – Программа открылась всего год назад.
– Понятно.
Я двинулась дальше вдоль шеренги, изучая ауры и быстро проходя мимо буйных «ярко-красных». Проблемы мне не нужны.
Времени на то, чтобы заглядывать в глаза рабов, анализировать и советоваться с Таллой, не было. Позади остался тяжёлый день, проведенный впроголодь, и больше всего мне сейчас хотелось добраться до своего нового дома и проинспектировать съестное содержимое кухни.
Поэтому выбор своих обязательно-иммигрантских пятидесяти лишних ртов я осуществляла, ориентируясь на эмоционально-безопасные ауры – фиолетовые, от которых веяло чем-то спокойно-рассудительным; зелёные, как у меня самой; бронзовые, источающие ощущение смиренной силы… и, больше из жалости, голубовато-серые, которые транслировали печальное уныние и безнадежность. Все они казались очень тусклыми и были усеяны темными пятнами то ли от болезней, то ли от депрессии, то ли просто от морально-физического истощения.
Других базовых цветов не нашлось.
Охранник следовал за мной по пятам, отмечая в рабочем коммуникаторе выбранных рабов и сразу же отсылая их в противоположную от шеренги сторону. Там стоял другой охранник, который, не мудрствуя, просто шлёпал несчастным на лбы допотопную ручную печать, измазанную в водостойкой краске. На коже оставался красный кружок, перечеркнутый галочкой.
Противоположный конец очереди приближался довольно быстро, пока я тыкала пальцем, полностью абстрагировавшись от мысли, что выбираю не вещи, а живых разумных существ. Космозонгов. Что примечательно, поголовно мужского пола.
Приободрившись в надежде поскорее закончить с неприятным, я шагнула к очередному рабу… и вздрогнула.
Аура была мутной от боли, грязно-серой с черными кляксами. Сквозь ее полупрозрачную субстанцию виднелось безразлично-отрешенное уродливое лицо с неестественными щёлками век, опухшими от побоев.
Это был раб из первой группы, конфискованной у хозяйки со смертельно-садистскими наклонностями – госпожи Ядхе Цин.
Неожиданно для себя я сказала:
– Подними глаза.
О том, что раб мгновенно отреагировал на приказ, свидетельствовало только движение черного зрачка, блеснувшего через узкие щелочки. Кожа век вздулась слишком сильно, полностью закрывая ресницы. Помимо глаз, пострадали и другие части лица – кривой, явно недавно поврежденный нос с потеками запекшейся крови из широких ноздрей, раздувшиеся губы, похожие на оладьи… На потный лоб падали спутанные пряди темных волос, закрывающих лоб до бровей.
В целом бедолага выглядел жертвой психопата, использовавшего его лицо в качестве боксерской груши.
– Как тебя зовут? – нерешительно спросила я, глядя на него снизу вверх. Разница в росте у нас была разительная… как у недоросли с переростком.
– Дуно, госпожа, – неожиданно глубоким рокочущим басом отозвался раб.
– Почему тебя так избили?
– Госпожа Ядхе обычно снимала свой стресс именно так, госпожа…
Я в замешательстве оглянулась на охранника.
– Она что, ненормальная, эта госпожа Ядхе?
От моего вопроса по его ауре прокатилась волна желтоватой нерешительности вперемешку с оранжевыми искрами робкого веселья.
– Госпожа Ядхе Цин считается женщиной рассудительной, с острым умом и твердой памятью, – прозвучал политкорректный ответ. – После конфискации всего имущества ее опыт и знания нашли применение на Тигарденских играх.
– Играх?
– Спортивные состязания, на которых в каждую отдельную категорию хозяева отправляют тренированных рабов-спортсменов. Там очень высокие ставки. В случае выигрыша можно заработать целое состояние…