– Подожди, Гайя, – перебил меня Гойриу Делл. – Ты уверена в том, что она так сказала?
– Уверена. Мы ведь позже ещё и переписывались.
– Скинь мне переписку на почту.
– Не могу. Тана Зу в каждом письме требовала, чтобы я его уничтожала после прочтения.
–Досадно, – поморщился посол. – Говоришь, эта Тана Зу ясенирка? Кажется, ясенирская редакция базируется сейчас на планете…
– Хнум. Она упоминала об этом.
– Не отключайся, Гайя. Я сейчас попробую пробить по своей базе эту журналистку. Что-то тут не так.
– В смысле? – оторопела я.
– Не было никакого сообщения о вознаграждении в обмен на сведения о моих детях, Гайя, – озабоченно сказал Гойриу Делл, не отрывая взгляда от рабочего мини-планшета с базой данных. – Я бы никогда не пошел на такую глупость, учитывая то, что первоначально за неприкрытую разработку следа похитителей мне анонимно грозили прислать тела детей по частям.
У меня вытянулось лицо.
– Так значит…
– Кем бы ни была эта Тана Зу, она вас обманула. И, кстати, в базе ее нет. Журналистки с таким именем не существует, Гайя.
От потрясения некоторое время я открывала и закрывала рот, словно рыба, выброшенная на берег.
– Но как же… зачем тогда она анализатор гиперперемещений мне передавала и так настойчиво требовала отправиться с ним на спутник Демо? Не понимаю…
– Расскажи мне всё, о чем вы говорили. Со всеми мелкими деталями.
Рассказывала я довольно долго, стараясь ничего не упустить. Когда дошла до описания странного анализатора с функционалом наноробота, посол прервал меня вопросом:
– А где сейчас этот анализатор?
– Он… – я запнулась и вдруг поняла, что абсолютно не помню, куда делась таинственная «бусина» начиная с того о момента, как мы с Задаки столкнулись в комнате отдыха. – Не исключено, что я его потеряла. Он был прикреплен на мой боди, но по возвращении на остров я совершенно забыла об этом. Проверю после праздника.
– Если найдешь, держи строго в выключенном состоянии, а потом я его заберу, – Гойриу Делл задумался на мгновение и уточнил: – Тана Зу выходила с тобой на связь после полета на Демо?
– Нет… я и сама не стремилась сообщать ей о бесполезности ее зацепки в качестве доказательства, но всё же недоумевала иногда над ее долгим молчанием. Ни одного письма после моего возвращения с Демо от нее не было.
Посол кивнул, ничуть не удивившись, после чего принялся основательно меня инструктировать:
– Слушай внимательно, Гайя. Если Тана Зу выйдет на связь, не подавай виду, что ты её в чем-то подозреваешь. И не рассказывай ни о контактах со мной, ни о том, что дети найдены. Вообще веди себя как можно осмотрительнее, не нарушай местных законов и постарайся не выходить на открытый конфликт с советницей. А лучше всего тебе было бы вообще побыть на острове затворницей, пока я разбираюсь, что происходит вокруг твоей персоны. Появление твоего знакомого Сета Хомма на аукционе в качестве раба выглядит крайне подозрительно… и очень похоже на результат активной деятельности Фирэлеи Танн. Видишь ли, она весьма предусмотрительная особа. И всегда предпочитает готовить множество запасных планов на случай срыва основного. Вполне вероятно, что конфискация острова Йо и передача интересующих ее рабов во владение некой госпожи Чудо-Юдо заставило советницу поднять все свои связи в поисках возможного рычага давления. Но вот незадача – по официальным сведениям ты сирота, не обремененная ни родственниками, ни семьёй, ни даже близкими друзьями в пределах досягаемости. Вот разве что есть краткое упоминание о несостоявшейся свадьбе с землянином Сетом Хоммом. Намек ясен?
– Ясен, мастер Делл.
– Я сейчас не могу ездить к детям на остров и привлекать к тебе внимание. Очень сложно избавиться от слежки, да и ограничения прав свободных мужчин на Тигардене-2 накладывают серьезные неудобства. Ты знаешь, что мастеру Ренну пришлось надевать парик, длинную одежду и изображать из себя женщину, чтобы просто дойти спокойно до посольского микроаэробуса?
Представив красавца-диниту в парике и просторном платье, я невольно хихикнула. Гойриу Делл тоже улыбнулся, но сдержанно, краешком губ.
– А вот ему было совсем не смешно. Для взрослого мужчины-диниту прикидываться слабой женщиной скорее позорно, чем весело. Мы слишком негибки и доминантны для этого.
– Не могу представить Тэймина доминантным в разумном состоянии, – вдруг призналась я, выдавая терзающую меня временами мысль. – Он такой милый мальчик.